Специальные научные экспедиции стали посылать в Сибирь лишь с XVIII в. Но и до этого пытливые русские землепроходцы собрали в Сибири множество различных сведений, имевших большое значение для науки.

Благодаря ранним русским северным походам «за камень» (Урал) уже в XVI в. в Западной Европе появились основанные на русских источниках первые географические карты с изображением нижней Оби. Несмотря на то что русские землепроходцы, особенно новгородцы, начали посещать эти районы еще с XI в., все же в течение длительного периода в самой России о Сибири распространялись преимущественно полуфантастические сведения. Так, в сказании начала XVI в. «О человецех незнаемых на восточной стране и языцех розных» утверждалось, что за Уралом живут необыкновенные люди: одни - «без голов», а «рты у них меж плечима», другие («линная самоедь») - «все лето проводит в воде», третьи - «ходят по подземелью» 1 и т. д. Только благодаря тонкому анализу Д. Н. Анучина удалось более или менее правильно определить, какие именно реальные данные лежали в основе этого полуфантастического «Сказания». 2

Быстрое накопление вполне достоверных сведений о Сибири началось со времени исторического похода Ермака и особенно после назначения первых сибирских воевод. Правительство обязывало «начальных людей» Сибири тщательно собирать сведения о путях сообщения, пушных богатствах, месторождениях полезных ископаемых, возможности организации пашенного земледелия, численности и занятиях местного населения, его взаимоотношениях с соседними народами. От руководителей отрядов, строивших на вновь занятой местности укрепленные пункты, требовалось также составление чертежей местности и построенных острогов.

Сбор сведений о новых землях обычно начинался с опроса местных жителей. Поэтому в походах, как правило, участвовали «толмачи» - знатоки местных языков. Участники походов в своих «доездах», отписках и челобитных дополняли и уточняли эти сведения личными наблюдениями. Воеводы и другие местные «начальные люди» нередко расспрашивали участников походов и записывали их ответы. Так возникали «распросные речи» и «скаски» землепроходцев. Наиболее важные документы воеводы пересылали в Москву со своими отписками, в которых сжато обобщали собранные сведения. Таким образом накапливался географический, этнографический, экономический, исторический и другой материал.

Стремительно продвигаясь в глубь Сибири, землепроходцы прежде всего интересовались речными путями и удобными волоками между реками. Так, например, казаки, строившие в 1619 г. Енисейский острог, в том же году сообщали в Москву про безымянную «великую реку» (Лену), до которой от Енисейска «ехать до волоку 2 недели, да тем де волоком идти 2 дня». 3 К середине XVII в. землепроходцы знали буквально все крупные реки Сибири и их главные притоки, имели общее представление о их водном режиме, были хорошо знакомы с труднопроходимыми участками пути, особенно с районами порогов.

У берегов Сибири русские рано стали осваивать морские пути. В конце XVI в. они ходили на судах по опасной Обской губе к устью р. Таз, а в 30-х годах XVII в. начали впервые совершать плавания в самой восточной части Ледовитого океана - от устья Лены. В 1648 г. Семен Иванович Дежнев и его спутники, обогнув Чукотку, первыми из европейцев прошли через пролив, отделяющий Азию от Америки.

Довольно быстро русские землепроходцы получили представление и о морях Дальнего Востока. 1 октября (н. с. - 11) 1639 г. И. Ю. Москвитин и его товарищи коротким плаванием из устья р. Ульи к р. Охоте положили начало русскому тихоокеанскому мореходству, а в навигацию 1640 г., соорудив два восьмисаженных коча, москвитинцы совершили плавание до района устья Амура и «островов Гиляцкой орды» - островов Сахалинского залива, населенных оседлыми нивхами. 4 Значительно расширил представления русских о Тихом океане один из первооткрывателей Колымы - М. В. Стадухин. В 1651 г. он, пройдя по суше с Анадыря на Пенжину, плыл в течение двух навигаций по северной части Охотского моря до Тауйской губы, а затем в 1657 г. до р. Охоты. Он же одним из первых узнал от местных жителей и о существовании «носа» между Анадырем и Пенжиной, т. е. полуострова Камчатка, 5 правда, истинные размеры этого полуострова стали известны не сразу. Тем не менее уже в середине XVII в. в Москве знали, что с востока «новая Сибирская землица» тоже всюду омывается «морем-акианом».

Во время плаваний в Ледовитом и Тихом океанах мореходы вели различные наблюдения. По очертаниям берегов запоминали пройденные морские пути, следили за направлением ветров, дрейфом льдов, морскими течениями. Они уже тогда умели пользоваться компасом («маткой») и определять общие контуры не только малых, но и больших полуостровов. В отписке С. И. Дежнева 1655 г. оказалась довольно точная характеристика местоположения «Большого каменного носа» (Чукотского полуострова) от Анадыря: «а лежит тот Нос промеж сивер на полуношник», 6 т. е. в секторе между двумя направлениями - на север и северо-восток. «Нос поворотит круто к Онандыре реке под лето». 7 Фраза эта означает, что Дежнев относил начало Чукотского полуострова с южной стороны к заливу Креста (район горы Матачингай), что соответствует представлениям

1 А. Титов. Сибирь в XVII веке. Сборник старинных русских статей о Сибири и прилежащих к ней землях. М., 1890, стр. 3-6.

2 Д. Н. Анучин. К истории ознакомления с Сибирью до Ермака. Древности, т. XIV, М., 1890, стр. 229.

3 РИБ, т. II, СПб., 1875, док. № 121, стр. 374.

4 Материалы отделения историко-географических знаний Географического общества СССР, вып. 1, Л., 1962, стр. 64-67.

5 Русские мореходы в Ледовитом и Тихом океанах. Сборник документов о великих русских географических открытиях на северо-востоке Азии в XVII веке. Сост. М. И. Белов. Л.-М., 1952, стр. 263.

6 ДАИ, т. IV, СПб., 1851, № 7? стр. 26.

7 См. фотокопию документа: Вестн. АГУ, 1962, № 6, сер. геолог, и геогр., вып. 1, стр.

современных географов. 8 Так впервые были получены достоверные сведения о крайней северо-восточной части Азии, наиболее близко расположенной к Северной Америке.

В XVII в. анадырские казаки первыми проведали о существовании Аляски. Для них она была «островом зубатых» (эскимосов), или «Большой землей», тогда они еще не знали, что Аляска является частью Америки.

Ценные сведения были собраны в XVII в. о странах, находившихся к югу от Сибири. Наиболее ранние сообщения о путях из Сибири в Среднюю и Центральную Азию были получены от среднеазиатских купцов-посредников, так называемых «бухарцов», часть из которых осела в Западной Сибири. Они же помогли русским проведать пути в Китай, получить ранние сведения о тибетцах и даже о далекой Индии.

В расширении представлений о южных странах большую роль сыграли довольно частые русские посольства, в которых активнейшее участие принимали сибирские служилые люди. Так, томский казак Иван Петлин, первым совершивший в 1618 г. путешествие в Китай, представил в Москву статейный список, в котором подробно описал путь своего следования, а также «чертеж и роспись про китайскую область». 9

Немало сведений о народах, живших к югу от Сибири, русские получили от местных жителей. Важные известия о Монголии и о новых путях в Китай были получены от селенгинских тунгусов и бурят. От аборигенов Амура русские узнали в 1643-1644 гг. о маньчжурах, а в 1652- 1653 гг. - о японцах («чижемах»), ближайшие поселения которых в то время находились в Южной части о-ва Хоккайдо («Иессо»). 10 Большое значение для расширения представления русских о южных народах имели казачьи походы 1654-1656 гг. на правые притоки Амура - Аргунь, Комару, Сунгари («Шингал») и Уссури («Ушур»). Через Аргунь был открыт новый более короткий путь в Китай, по которому позднее ходили к Пекину посольства Игнатия Милованова (1672 г.) и Николая Спафария (1675-1677гг.).

Наиболее подробный и богатый материал был накоплен в XVII в. о внутренних районах Сибири - о местном населении, фауне, флоре, полезных ископаемых.

При сборе ясака служилые люди интересовались численностью, этническим и родовым составом местного населения, местоположением поселений. Кроме того, их сообщения содержат богатые сведения о социальных отношениях у местных народов, образе жизни - о таежных и речных промыслах, об орудиях охоты и средствах передвижения, о домашних животных, об устройстве жилищ. Все эти данные до сих пор представляют большую ценность для исследователей, особенно для этнографов.

Из природных богатств, привлекавших в XVI-XVII вв. в Сибирь русских людей, на первом месте была пушнина («мягкая рухлядь»). На русском и мировом рынках в XVI-XVII вв. особенно ценились меха соболей, бобров, чернобурых лисиц. Среди русских людей в Сибири было немало опытных звероведов. Они хорошо знали районы пушнопромысловых угодий, изучили повадки соболя и других зверей, владели различными способами охоты на них, умели обрабатывать пушнину и считались сведущими ценителями различных ее сортов.

Успешно охотились и на Морского зверя - нерпу, тюленей, а позднее и китов. Но русских особенно интересовал моржовый клык («рыбий

8 Б. П. Полевой. О точном тексте двух отписок Семена Дежнева 1655 года. Изв. АН СССР, сер. геогр., 1965, № 2, стр. 102-110.

9 Н. Ф. Демидова, В. С. Мясников. Первые русские дипломаты в Китае. М., 1966, стр. 41.

10 Б. П. Полевой. Первооткрыватели Сахалина. Южно-Сахалинск, 1959, стр.31.

зуб»), который ценился в XVII в. весьма высоко и продавался в некоторые страны востока. Поэтому когда в середине XVII в. на северо-востоке Сибири были открыты богатые моржовые лежбища, ими сразу заинтересовалась Москва.

Землепроходцы были также знатоками сибирских рыбных богатств. В своих сообщениях они перечисляют самых различных рыб. Так, в ноябре 1645 г. спутники В. Д. Пояркова рассказывали в Якутске, что в устье Амура есть не только красная рыба, но «и осетер и колушка большая и малая и сазан и стерляди и сом и севрюга». 11 Большое впечатление на русских производили рыбные богатства рек Охотского побережья. «В «скаске» казака Н. И. Колобова, участника похода И. Ю. Москвитина, говорилось: «... только невод запустить и с рыбою никак не выволочь. А река быстрая, и ту рыбу в той реки быстредью убивает и выметывает на берег, и по берегу ее лежит много, что дров, и ту лежачюю рыбу ест зверь». 12

Среди землепроходцев были так называемые «травники», которые занимались поиском и сбором растений «для лекарственных составов и водок». Особым спросом пользовались зверобой, «волчье коренье», ревень.

Куда бы ни проникали сибирские землепроходцы, всюду их интересовали полезные ископаемые. 13 Прежде всего они начали собирать сведения о соляных источниках. До нас дошли подробные описания (XVII в.) казенного соляного промысла на оз. Ямыш (20-е годы) и соляных варниц Е. П. Хабарова на р. Куте (30-е годы). В конце 30-х годов были найдены соляные ключи в Енисейском уезде на притоках р. Ангары, Тасееве и Манзе. В конце 60-х годов соль была найдена недалеко от Иркутска (Усолье). 14

Уже с начала XVII в. в Сибири велись поиски руд, особенно железных, медных и серебряных. С 20-х годов успешные поиски железной руды вел томский рудознатец кузнец Федор Еремеев. Как сообщил в Москву томский воевода, из руды, найденной Еремеевым, «родилося. . . железо добро». 15 В середине XVII в. «самое доброе и мяхкое» железо выплавлялось из руды, найденной около Красноярска, а также в районе Енисейска. Медную руду русские нашли на Енисее и в Западной Сибири.

Наиболее настойчиво разыскивалась серебряная руда. Первые поиски были неудачными, но во второй половине XVII в. в Забайкалье были найдены достаточно богатые месторождения. Здесь были построены знаменитые Нерчинские заводы. Уже тогда русские знали, что в районах месторождений серебряных руд часто встречается свинец, а иногда и олово. Отписки землепроходцев сообщают и о поисках «горючей» серы, селитры

11 ЦГАДА, ф. Якутской приказной избы, оп. 1, стлб. 43, л. 362.

12 Там же, оп. 2, стлб. 66, л. 1. Полный текст этой «скаски» см.: Н. Н. Степанов. Первая русская экспедиция на Охотском побережье в XVII веке. Изв. ВГО. т. 90, 1958, № 5, стр. 446-448.

13 Обзор опубликованных сообщений XVII в. о полезных ископаемых Сибири дается в книге А. В. Хабакова «Очерки по истории геологоразведочных знаний в России» (ч. 1, М., 1950), а архивных документов Сибирского приказа - в статье Н. Я. Новомбергского, Л. А. Гольденберга и В. В. Тихомирова «Материалы к истории разведки и поисков полезных ископаемых в Русском государстве XVII в.» (в кн.: Очерки по истории геологических знаний, вып. 8, М., 1959. стр. 3-63).

14 Ф. Г. С а ф р о н о в. Ерофей Павлович Хабаров. Хабаровск, 1956, стр. 13; А. Н. Копылов. Русские на Енисее в XVII в. Земледелие, промышленность и торговые связи Енисейского уезда. Новосибирск, 1965, стр. 186-189; В. А. Александров. Русское население Сибири XVII-начала XVIII в. (Енисейский край). М., 1964, стр. 248; ЦГАДА, СП, стлб. 113, лл. 210, 211; стлб. 344, лл. 333-336: стлб. 908, лл 117-136,371-376.

15 Подробнее о деятельности Ф. Еремеева см.: А. Р. П у г а ч е в. 1) Федор Еремеев- первооткрыватель железных руд Сибири. Вопросы географии Сибири, сб. 1, Томск, 1949, стр. 105-121; 2) Кузнец-рудознатец Федор Еремеев. Томск, 1961.

и даже нефти. 16 Значительными были успехи в поисках оконной слюды. В середине XVII в. слюда добывалась в нижнем Приангарье (в верховьях рек Тасеевой и Киянки). В 80-х годах были открыты богатейшие месторождения слюды на берегах Байкала. Тогда же в разных частях Восточной Сибири добывали горный хрусталь и собирали различные «узорочные каменья».

Русские землепроходцы свои открытия стремились отразить на географических чертежах. На протяжении XVII в. были созданы сотни таких чертежей. К сожалению, почти все они погибли. Но по немногим случайно сохранившимся чертежам и особенно «росписям» к ним видно, что они иногда имели довольно значительную нагрузку: помимо рек, гор и населенных пунктов, на них часто изображались «пашенные места», «рыбные угодья», «черные леса», волоки и даже «аргишницы» - пути, по которым переходили аргишом «оленные люди».

Некоторые из местных чертежей XVII в. представляли особую ценность. Так, в 1655 г. по указанию Дежнева был составлен первый «Анандыре чертеж: с Анюя реки и за Камень на вершину Анандыри и которые реки впали большие и малые и до моря и до той корги, где вылягает зверь». 17 В 1657 г. спутники Стадухина сделали первый чертеж северной части Охотского моря. 18

Среди составителей чертежей XVII в. были самобытные мастера своего дела. Таким, например, был первооткрыватель Байкала и преемник Дежнева по Анадырскому острогу Курбат Иванов, составивший первые чертежи верхней Лены, озера Байкала, Охотского побережья и некоторых других районов Восточной Сибири. 19 К сожалению, многие исключительно богатые сведения о Сибири и соседних народах, собранные в XVII в., оказались погребенными в архивах и не были использованы современниками при работе над созданием сводных чертежей и описаний Сибири. Составлением обобщающих сибирских чертежей в России начали заниматься довольно рано. Известно, что еще в конце XVI в. был создан какой-то «чертеж Сибирской от Чердыни». 20 В 1598-1599 гг. в Сибири были сделаны чертежи, положенные в основу сибирской части знаменитого «старого» чертежа Московского государства.

В 1626 г. из Москвы в Сибирь была послана грамота «Тобольскому городу и всех сибирских городов и острогов в Тобольску начертити чертеж». Получив это предписание, тобольский воевода А. Хованский немедленно направил во все сибирские города и остроги к воеводам соответствующие распоряжения: «. . . велел им тем городом и острогом и около тех городов и острогов рекам и урочищам начертити чертежи и написати на росписи». 21 Как были проведены эти работы, пока не известно. Некоторые исследователи полагают, что составленная в 1633 г. «Роспись сибирским городам и острогам», возможно, была приложением к такому общему чертежу всей известной тогда части Сибири. 22

Сибирь до берегов Тихого океана впервые была изображена на чертеже 1667 г. За неимением местных чертежей многих районов Сибири тобольский воевода П. И. Годунов организовал опрос «всяких чинов» бывалых людей. После обобщения этих сведений и был создан «чертеж всей Сибири» и к нему составлена чертежная роспись. Анализ росписи дает основание предположить, что «чертеж всей Сибири» был сделан в виде своеобразного атласа, в котором все подробности уже были отражены на особых маршрутных чертежах рек и путей. 23 26 ноября 1667 г. «чертеж всей Сибири» был отправлен в Москву. 24 А в феврале 1668 г. на основе этого чертежа живописец Станислав Лопуцкий сделал в Москве еще один чертеж Сибири. 25 Летом 1673 г. при воеводе И. Б. Репнине в Тобольске были проведены новые картографические работы: составлен новый чертеж Сибири и тобольский вариант чертежа всего Московского государства. 26

В дальнейшем уточнении общих чертежей Сибири важную роль сыграл глава русского посольства в Китай Н. Г. Спафарий, которому правительство поручило «от Тобольска по дороге до порубежного китайского города изобразити все землицы, городы и путь на чертеже» и составить подробное описание Сибири. 27 В 1677 г. Спафарием в Посольский приказ была сдана «Книга, а в ней писано путешествие царства Сибирского от города Тобольского и до самого рубежа Китайского». 28 В этом подробном сочинении особенно детально описаны главные реки Сибири - Иртыш и Обь, Енисей и Лена. Кроме того, к составленному Спафарием описанию Китая было присоединено отдельное описание Амура (один из его вариантов широко известен под названием «Сказание о великой реке Амур»). 29 Тогда же в Посольский приказ был представлен и новый чертеж Сибири.,

В развитии сибирской картографии большую роль сыграли переписи населения и земель, так называемые «дозоры». Во время наиболее широкого «дозора» начала 80-х годов XVII в. было создано немало местных чертежей, на основе которых спустя 3-4 года были составлены новые уточненные чертежи всей Сибири.

К середине 80-х годов XVII в. относится и появление нового подробного географического сочинения о Сибири - «Описания новыя земли Сибирского государства, в которое оно время и каким случаем досталось за Московское государство и какое той земли положение». 30 В Стокгольме в бумагах И. Спарвенфельда - шведского посла в России в 1684-1687 гг.-недавно были найдены копия этого «Описания» и незаконченная копия Большого чертежа Азии, который явно отражал содержание «Описания». 31 Поэтому есть основание предполагать, что отмеченное «Описание» было создано в виде литературного дополнения к какому-то новому чертежу Сибири взамен традиционной «росписи».

16 См.: ДАИ, т. 10, стр. 327.

17 Русские арктические экспедиции XVII-XX вв. Вопросы истории изучения и освоения Арктики, Л., 1964, стр. 139Х

18 ДАИ, т. 4, 1851, док. № 47, cтp. 120, 121.

19 Б П Полевой. Курбат Иванов - первый картограф Лены, Байкала и Охотского побережья (1640-1645 гг.). Изв. ВГО, т. 92. 1960, № 1, стр. 46-52.

20 ЧОИДР, 1894, кн. 3, смесь, стр. 16.

21 РИБ, т. VIII, 1884, стлб. 410-412.

22 Ю А Лимонов. «Роспись» первого общего чертежа Сибири (опыт датировки). Проблемы источниковедения, VIII, М., 1959, стр. 343-360. Текст «росписи» см.: А. Титов. Сибирь в XVII веке, стр. 9-22.

23 См. подробнее: Б. П. Полевой. Гипотеза о «Годуновском» атласе Сибири 1667 г. Изв. АН СССР, сер. геогр., 1966, № 4, стр. 123-132.

24 ЦГАДА, СП, стлб. 811, л. 97.

25 Об этом впервые сообщил Г. А. Богуславский в докладе в Географическом обществе СССР 14 декабря 1959 г.

26 См.: Книга Большому Чертежу. Подготовка к печати и редакция К. Н. Сербиной. М.-Л., 1950, стр. 184-188.

27 Путешествие через Сибирь от Тобольска до Нерчинска и границ Китая русского посланника Николая Спафария в 1675 году. Дорожный дневник Спафария с введением и примечаниями Ю. В. Арсеньева. Зап. РГО по отд. эти., 1882, т. X, вып. 1, Прилож., стр. 152.

28 Там же, стр. 1-214. Наиболее подробный анализ географических трудов Н. Г. Спафария см.: Д. М. Лебедев. География в России XVII века (допетровской эпохи). Очерки по истории географических знаний. М.-Л., 1949, стр. 127-164.

29 А. Титов. Сибирь в XVII веке, стр. 107-113.

30 Там же, стр. 55-100. Более точный текст воспроизведен в 1907 г. в сборнике «Сибирские летописи».

31 Описание шведской копии см.: S. D a h 1. Codex ad 10 der Västeräser Gymnasial Bibliothek. Uppsala, 1949, S. 62-69. Незаконченный чертеж воспроизведен в статье: L. S. Вagrоw. Sparwenfeltdt"s maps of Siberia-Imago Mundi, vol. IV, Stockholm, 1954.

Обнаружение за границей нескольких чертежей Сибири показывает, какой большой интерес проявляли к ней иностранцы. В XVII в. в Западной Европе появился и ряд сочинений со сведениями о Сибири. Наиболее полный их обзор дан академиком М. П. Алексеевым. 32 В сообщениях иностранцев чаще всего достоверное перемежалось с домыслами. Наиболее правдивые сочинения принадлежали перу тех, кто сам побывал в Сибири. Особенно содержательна «История о Сибири» Юрия Крижанича (1680 г.), 33 прожившего 15 лет в ссылке в Тобольске. Там Крижанич встречался со многими сибирскими землепроходцами, что позволило ему собрать достоверные сведения о Сибири, Крижанич, в частности, отмечает, основываясь на данных о русских походах середины XVII в., что Ледовитый и Тихий океаны «ничем друг от друга не отделены», но сквозные плавания через них невозможны из-за скоплении льда. 34

Из всех трудов о Сибири, появившихся за границей в XVII в., наиболее ценной была книга «О северной и восточной Татарии» голландского географа Н. К. Витсена (1692 г.). 35 В 1665 г. ее автор был в Москве в качестве члена голландского посольства. С тех пор Витсен начал собирать различные известия о восточных окраинах России. Особенно его интересовала Сибирь. Витсену через его русских корреспондентов удалось собрать богатую коллекцию различных сочинений о Сибири. Среди использованных им материалов были чертеж Сибири 1667 г. и его роспись, роспись чертежа Сибири 1673 г., сочинение о Сибири Крижанича, «Описание новыя земли Сибирского государства», «Сказание о реке Амуре» и др. Кроме того, у Витсена были и такие русские источники, оригиналы которых пока не известны.

Витсен также был составителем нескольких чертежей «Татарии» (Сибири с соседними странами). Из них наибольшей известностью пользуется его большая карта «1687 г.». (на самом деле она опубликована в 1689-1691 гг.). 36 На карте Витсена допущено немало грубых ошибок, и тем не менее для своего времени ее выход в свет был большим событием. По существу это была первая в Западной Европе карта, на которой нашли отражение достоверные русские известия о всей Сибири.

В 1692 г. через Сибирь в Китай поехал новый русский посол - датчанин Избранд Идее. С собой он вез карту Витсена. В пути Идее вносил необходимые исправления и позже составил свой собственный чертеж Сибири, который, однако, также оказался весьма неточным. 37 Становилось очевидным, что сама система составления географических чертежей Сибири должна быть изменена.

Поскольку наиболее подробные чертежи воеводств могли быть составлены лишь на местах, 10 января 1696 г. в Сибирском приказе было решено «послать великих государей грамоты во все сибирские города, велеть сибирским городам и с уезды. . . написать чертежи на холстине. . . А в Тобольску велеть сделать доброму и искусному мастеру чертежи

32 М. П. Алексеев. Сибирь в известиях западноевропейских путешественников и писателей, тт. 1, 2. Иркутск, 1932-1936. (Второе издание: Иркутск, 1940).

34 Там же, стр. 215.

35 N. К. Witsen. Noord en oost Tartarye. Amsterdam, 1692. (Второе переработанное издание вышло в 1705 г., третье - в 1785 г.).

36 В СССР экземпляр этой карты хранится в отделе картографии Государственной публичной библиотеки им. Г Е. Салтыкова-Щедрина (Ленинград). Копия карты в натуральную величину была воспроизведена в «Remarkable maps of the XVth, XVIth und XVIIth centuries, reproduced in the original size» (vol. 4, Amsterdam, 1897). Уменьшенная копия карты имеется в «Атласе географических открытий в Сибири и в Северо-Западной Америке XVII-XVIII веков» (М., 1964, № 33).

37 Карта Идеса была напечатана в его книге «Dreijaarige Reise naar China te Lande gedaen door den moscovitischen Abgesant E. Isbrants Ides» (Amsterdam, 1704).

всей Сибири и подписать внизу, от котораго города до котораго сколько верст или дней ходу, и уезды всякому городу определить и описать в котором месте какие народы кочуют и живут, также с которой стороны к порубежным местам какие люди подошли». 38 В «приговоре» был установлен размер для «городовых» (уездных) чертежей 3X2 аршина и для чертежа всей Сибири 4X3 аршина.

Работы по составлению чертежей были повсеместно начаты в том же 1696 г. В Енисейске они проводились в 1696-1697 гг.; грамота «о сочинении чертежа Иркутскому уезду» была получена в Иркутске 2 ноября 1696 г., а готовый чертеж был отправлен в Москву 28 мая 1697 г. 39 «Иркутский чертеж до Кудинской слободы. . . по государеву указу. . . писал» енисейский иконописец Максим Григорьев Иконник. 40 В Тобольске чертежные работы были возложены на С. У. Ремезова, который задолго до 1696 г. «многие чертежи по грамотам породу Тобольску, слободам и сибирским городам в разных годех писал». 41

Для составления своего чертежа Сибири С. У. Ремезов лично объездил в 1696-1697 гг. многие районы Западной Сибири. К осени 1697 г. Ремезов составил настенный «чертеж части Сибири» и дополнительную к нему «хорографскую чертежную книгу» - уникальный атлас сибирских рек. 42 Составленный в таком виде «чертеж части Сибири» получил высокую оценку в Москве.

Осенью 1698 г. Ремезов во время своего пребывания в Москве создал два общих чертежа всей Сибири, один - на белой китайке, другой -на лощеной бязи, размером 6X4 аршина. Эту работу Ремезов выполнял с сыном Семеном. Они сняли копии с восемнадцати чертежей, присланных в Сибирский приказ из различных городов Сибири. Затем сделали «обращатой» чертеж на белой китайке размером 4X2 аршина и другой 6X4 аршина на лощеной бумаге для царя. Копии с городовых чертежей и копию с «обращатого» общего чертежа Сибири Ремезов взял с собой в Тобольск при отъезде туда в декабре 1698 г. 43 На этот раз Ремезову было велено составить в Тобольске удобную для пользования книгу чертежей всех сибирских городов («Чертежную книгу»), предварительно сделав еще ряд новых чертежей. Эту работу Ремезов выполнял с сыновьями Семеном, Леонтием и Иваном и закончил ее осенью 1701 г. Чертежная книга Сибири 1701 г., сделанная на 24 листах александрийской бумаги, имела предисловие («Писание до ласкового читателя») и 23 географических чертежа, большинство из которых были «городовыми» чертежами. 44

38 ПСЗ, т. III, № 1532, стр. 217.

39 А. И. Андреев. Очерки по источниковедению Сибири, вып. 1. XVII век. М-Л., 1960, стр. 99.

40 ЦГАДА, СП, стлб. 1352, л. 73а.

41 А. Н. Копылов. К биографии С. У. Ремезова. Исторический архив, 1961, № 6, стр. 237. Недавно установлены названия целого ряда чертежей, выполненных С. У. Ремезовым еще в 80-х годах XVII в. (см.: Л. А. Гольденберг. Семен Ульянович Ремезов. М., 1965, стр. 29-33).

42 S. U. Remesоv. Atlas of Siberia, facsim. ed., with an introduction by L. Bagrow (Imago Mundi. Suppl. I). s"Gravenhage, 1958. Тобольский черновик этого атласа, дополненный позже еще несколькими чертежами, был впервые опубликован лишь в 1958 г. Л. С. Багров считал, что С. У. Ремезов под «хорографией» подразумевал хорографию (описание суши), а потому он и назвал этот атлас «Хорографической книгой». Большинство исследователей приняло это название.

43 А. И. Андреев. Очерки по источниковедению Сибири, вып. 1, стр. 111.

44 Чертежная книга Сибири, составленная тобольским сыном боярским Семеном Ремезовым в 1701 году. СПб., 1882. О чертежной книге см.: Л. А. Гольденберг. Семен Ульянович Ремезов, стр. 96-99, а также: Б. П. Полевой. О подлиннике «Чертежной книги Сибири» С. У. Ремезова 1701 г. Опровержение версии о «Румянцевской копии». Докл. Инст. географ. Сибири и Дальнего Востока, 1964, вып. 7. стр. 65-71.

Ремезовы оставили после себя еще один ценный памятник картографии XVII-начала XVIII в. - «Служебную чертежную книгу». В этот сборник чертежей и рукописей вошли копии «городовых» чертежей 1696- I699 гг., ранних чертежей Камчатки 1700-1713 гг. и другие чертежи конца XVII-начала XVIII в. 45

Многочисленные чертежи Ремезовых всегда поражали исследователей обилием самых разнообразных сведений о Сибири. До сих пор этими чертежами живо интересуются не только историки, но и географы, этнографы, археологи и лингвисты, особенно топонимисты. И все-таки для начала XVIII в. картография Ремезозых была уже «вчерашним днем развития науки». 46 Их чертежи не имели математической основы и часто отражали недостоверные или неверно понятые известия XVII в. В начале XVIII в. государственные интересы требовали составления точных географических карт, сделанных не «иконниками» или «изографами», а получившими специальную подготовку геодезистами. Во втором десятилетии XVIII в. в Западной Сибири успешные съемки проводили Петр Чичагов и Иван Захаров, 47 в Восточной Сибири - Федор Молчанов. На Дальнем Востоке и Тихом океане составлением первых карт на математической основе занялись геодезисты Иван Евреинов и Федор Лужин. 48

Русские землепроходцы начали проникать на Камчатку еще с середины XVII в., но лишь в результате исторического похода В. В. Атласова 1697-1699 гг. они получили реальное представление о промысловых богатствах этого полуострова и установили, насколько далеко он простирается в океан.

Атласов привез с Камчатки занесенного туда бурей японца Денбея, от которого в России были получены новые сведения о Японии.

Важную роль в получении первых подробных сведений о Курильских островах сыграл И. П. Козыревский, руководивший двумя первыми русскими плаваниями на эти острова (1711 и 1713 гг.). Необходимость возмещения скудеющих промысловых запасов Сибири побуждала правительство Петра I организовывать на Дальнем Востоке все новые и новые поисковые экспедиции.

В 1716-1719 гг. здесь под руководством якутского воеводы. А. Елчина велась подготовка большой морской экспедиции, так называемого Большого Камчатского наряда. Улучшалась дорога от Якутска к Охотску, разведывались морские пути, систематизировались сведения о Камчатке и Курилах. Экспедиция Большого Камчатского наряда не состоялась, но карты Камчатки и сведения, собранные Елчиным, были представлены в Сенат и использовались при подготовке и осуществлении экспедиций Евреинова и Лужина, а также знаменитых Камчатских экспедиций второй четверти XVIII в. 49

Направляя из Петербурга на Дальний Восток геодезистов И. М. Евреинова и Ф. Ф. Лужина, Петр I сам «испытал» их знания и поручил описать Камчатку с прилегающими к ней водами и землями и «все на карту исправно поставить». Геодезистам при этом особо предписывалось установить, «сошлася ли Америка с Азией».

Евреинов и Лужин в сентябре 1719 г. прибыли на Камчатку, а в 1720-1721 гг. совершили путешествие вдоль западных берегов Камчатки и Курильской гряды. Карта и отчет Евреинова являются главным

45 РО ГПБ, Эрмитажное собр., № 237.

46 Л. А. Гольденберг. Семен Ульянович Ремезов, стр. 198.

47 Е. А. К н я ж е ц к а я. Первые русские съемки Западной Сибири. Изв. ВГО, 1966, вып. 4, стр. 333-340.

48 О. А. Евтеев. Первые русские геодезисты на Тихом океане. М., 1950.

49 В. И. Греков. Очерки из истории русских географических исследований в 1725-1765 гг. М., 1960, стр. 9-12.

итогом этой экспедиции. Карта охватывает Сибирь от Тобольска до Камчатки и имеет градусную сетку. На ней впервые довольно верно переданы характерные особенности очертаний Камчатки и правильно показано юго-западное направление Курильских островов. Отчет представлял собой пояснительный каталог к карте.

Геодезисты, естественно, не обнаружили Америку вблизи Камчатки. Но Петр I (не без влияния западноевропейской картографии) продолжал верить, что ближайший путь из Азии к Америке идет от полуострова Камчатка. Западноевропейские картографы изображали простирающуюся от Северной Америки в сторону Камчатки «северную землю» («Terra borealis»). Иногда она изображалась соединенной с Америкой, иногда - отделенной «проливом Аниан». На карте Камчатки, изданной нюренбергским картографом И. Б. Романом в 1722 г., конец этой земли был показан рядом с восточным берегом полуострова. Петр I поверил в реальное существование этой мифической земли и в 1724 г. решил поручить Витусу Берингу проведать морской путь от Камчатки к Америке вдоль этой «земли, которая идет на норд», и заодно выяснить, где «та земля. . . сошлась с Америкою». 50 Так возникла идея организации Первой Камчатской экспедиции Беринга. 51

В годы петровских преобразований заметно возрос интерес и к этнографии Сибири. Большую роль в этом сыграл С. У. Ремезов. Он написал ряд этнографических сочинений и составил первую этнографическую карту Сибири. Но наиболее ценным этнографическим трудом этого периода было «Краткое описание о народе остяцком», написанное в 1715 г. сосланным в Тобольск воспитанником Киево-Могилянской академии Григорием Новицким. 52 Пересказ этого труда неоднократно издавался за границей. 53

Наряду с географическими съемками в первой четверти XVIII в. начинается научно-экспедиционное обследование внутренних областей Сибири. В 1719 г. в Сибирь был направлен по договору на 7 лет доктор Даниил Готлиб Мессершмидт. В круг вопросов, которыми он должен был заниматься, входили: описание сибирских народов и исследование их языков, изучение географии, естественной истории, медицины, памятников древности и «прочих достопримечательностей» края.

Мессершмидт посетил многие районы Западной и Восточной Сибири в бассейнах Оби, Иртыша, Енисея, Лены и оз. Байкал. Особенно сложным и результативным было его путешествие, начатое в 1723 г. из Туруханска в верховья Нижней Тунгуски, затем на Лену, Байкал, далее через Нерчинск, Аргунский завод и монгольские степи к оз. Далайнор.

Ученый собрал огромные естественно-исторические и этнографические коллекции, картографические материалы, сделал многочисленные филологические записи (в частности, по монгольскому и тангутскому языкам), осуществил большое количество геодезических вычислений. Коллекции, доставленные Мессершмидтом в 1727 г. в Петербург, получили очень высокую оценку приемной комиссии. 54 Труды самого Мессершмидта (описание коллекций и дневники) в то время не были изданы, но использовались многими учеными XVIII в.- Г. Стеллером, И. Гмелиным, Г. Миллером, П. Палласом и другими. (Признавая их большую научную ценность, Академия наук ГДР и Академия наук СССР в 1962 г. приступили к совместной публикации сибирских дневников Мессершмидта). 55

Распространению в Западной Европе новых достоверных сведений о Сибири деятельно способствовал швед Ф. И. Табберт (Страленберг). 56 Находясь в Сибири 11 лет (1711 -1722 гг.) в качестве пленного офицера, он изучал этнографию края, занимался картографией, а также принял активное участие в экспедиции Мессершмидта по Западной Сибири в 1721 -1722 гг. в качестве его ближайшего помощника и художника. Позднее Страленберг опубликовал в Стокгольме (1730 г.) на немецком языке книгу «Северная и Восточная части Европы и Азии», 57 а также карту Сибири. В своей книге он привел много сведений по этнографии и истории Сибири, а его карта среди изданных за границей карт Сибири, была первой, на которой местоположение некоторых городов давалось на основе астрономических наблюдений.

Таким образом, в первой четверти XVIII в. в изучении Сибири произошел существенный сдвиг: начался переход от накопления эмпирических знаний к подлинно научным исследованиям.

50 Подробнее см. сб.: От Аляски до Огненной Земли. М., 1967, стр. 111 -120.

51 История Камчатских экспедиций Беринга изложена на стр. 343-347.

53 I. В. Мiller. Leben und Gewohnheiten der Ostiaken, eines Volskes, das bis unter dem Polo Arctico wohnet ... Berlin, 1720. Французский перевод см.: Recueil de voyages au Nord, t. VIII, Amsterdam, 1727, pp. 373-429.

54 В. И. Греков. Очерки из истории русских географических исследований..., стр. 16; М. Г. Новлянская. Первое научное исследование реки Нижней Тунгуски. Матер, отд. истории географ, знаний, вып. 1, Л., 1962, стр. 42-63.

Систематическое изучение Сибири началось при Петре I путём организации экспедиций. В составе этих экспедиций на ряду с русскими были и немецкие учёные, приглашенные на службу Российским правительством и внесшие большой вклад в исследования истории Сибири, её природы и естественных богатств. Оставленные ими описания маршрутов путешествий и встречавшихся на их пути населенных пунктов в отдельных случаях являются единственным источником, содержащим сведения о существовании некоторых населённых пунктов и их месте расположения.

Первым иностранным учёным, приглашённым царём-реформатором Петром I в Россию для исследования её естественных богатств был Даниил Готлиб Мессершмидт, немецкий медик и ботаник, уроженец г. Данцига (16.09.1685–25.03.1735 гг.), доктор медицины, врач и натуралист, хороший рисовальщик, филолог, знавший восточные языки. В Россию Мессершмидт прибыл в апреле 1718 г. В ноябре 1718 г. он был назначен руководителем первой научной экспедиции, направлявшейся в Сибирь для изучения и описания её естественных богатств, истории, географии, лекарственных растений, минералов, памятников древности, обрядов, обычаев и языков коренных народов и вообще всех сибирских достопримечательностей. Путешествие экспедиции, возглавляемой Мессершмидтом из Петербурга в Сибирь и обратно продолжалось восемь лет, с 01.03.1719 г. по 27.03.1727 г. В состав экспедиции, выехавшей из Петербурга в Тобольск, кроме его самого входили: слуга и переводчик Петер Кратц, повар Андрей Геслер и два русских солдата-денщика. Мессершмидт не знал русского языка, ему требовались образованные помощники и по его просьбе в Тобольске в состав экспедиции были включены пленные шведские офицеры, знавшие русский язык: капитан Филипп Иоган Табберт (фон Страленберг), ставший главным помошником Мессершмидта, унтер-офицер Даниил Капелль и рисовальщик Карл Густав Шульман, племянник Страленберга. В состав экспедиции также был включён 14-летний русский мальчик Иван Путинцев, купленный Мессершмидтом в Ялуторовске за 12 рублей для сбора лекарственных трав, ловли насекомых и лазания по деревьям для сбора коллекций птичьих яиц.

Из Тобольска экспедиция выехала 01.03.1721 г. и через барабинскую лесостепь направилась на восток в глубь Сибири и в конце марта 1721 г. прибыла в Чаусский острог. После короткого пребывания в нём экспедиция продолжила свой путь в Томск. Маршрут её передвижения от Чаусского острога до Томска пролегал по левой стороне р. Оби, где к началу 18 века уже существовал ряд русских деревень и заимок : Базой, Чилино, Еловка, Екимово, Вороново, Уртамский острог, с. Кожевниково и появились дороги пригодные для передвижения гужевого транспорта. По правой стороне Оби от Чаусского острога в направлении к Томску на протяжении около 150 км. до деревни Зудово в 1721 г. не было населённых пунктов кроме Умревинского острога, естественно, в лесистой, необжитой местности не было и сухопутных дорог, пригодных для беспрепятственного проезда гужевого транспорта. Первые документальные сведения о появлении населённых пунктов Ояш и Ташара на упомянутом выше отрезке пути относятся к 1734 году в описании Томского уезда Г.Ф. Миллера. Деревни Дубровиной в 1734 г. ещё не было, естественно не было в этом месте и переправы через Обь. Первое упоминание о «зимовской избе Дубровской» содержится на «Ландкарте Томского уезда», составленной геодезистом Василием Шишковым в 1737 г. Регулярное движение между Томском и Чаусским острогом на рассматриваемом участке пути, началось, видимо, в 30-х годах 18 в., а переправа через Обь в Дубровино – в 40-х годах 18 в. Акадамик И.Г Гмелин, возвращавшийся из экспедиции по Сибири летом 1741 г. переправлялся через Обь в Ташаре, а не в Дубровино .

Экспедиция Мессершмидта переправилась через Обь по льду 29 марта 1721 г. в селе Кожевниково (ныне районный центр Томской области) . Далее, переправившись через р. Таган, правый приток Оби, экспедиция проследовала в Томск, куда прибыла 30 марта 1721 г. На правом берегу р. Таган недалеко от его устья в путевом дневнике экспедиции отмечена татарская деревня «Чатская» и русская д. Евтюшина и в 5-и км. от неё татарские юрты, в которых проживали переселившиеся с р. Чулыма татары, обращённые в христианскую веру в 1719 году.

Во время пребывания в Томске с 30.03.1721 г. по 05.07.1721 г. Мессершмидт собирал сведения по истории уезда, знакомился с бытом, языком и обрядами томских татар и остяков, исследовал и собирал различные старинные вещи и монеты, выезжал в окрестности города для сбора лекарственных трав, собирал сведения о наличии полезных минералов. В дневнике Мессершмидта 28 апреля 1721 г.появилась запись об угле «между Комарова и деревней Красной». Бывшие деревни Комарова (Кемерова) и Красная (Щеглова, Красноярская) в настоящее время входят в состав г. Кемерово.

Маршрут передвижения экспедиции Мессершмидта от Томска до Кузнецка подробно описал в своей научной работе историк Игорь Вячеславович Ковтун. Основательно проанализировав дневник экспедиции и научные сведения, опубликованные ранее по данному вопросу, ему достаточно убедительно удалось доказать, что Томскую писаницу («Письмагору», как назвал её Мессершмидт), впервые открыл и описал не Страленберг, как считалось ранее, а Д.Г. Мессершмидт.

Утром 5-го июля экспедиция на лодках выехала из Томска вверх по р. Томи. Д. Капелль, исполнявший обязанности квартирмейстера и снабженца, выехал в Кузнецк на лошадях 2-го июля, для приготовления квартиры и всего необходимого для дальнейшего путешествия. К 6-ти часам вечера 7-го июля экспедиция прибыла в д. Томилово. С момента основания в 1670 г. и примерно до 1816 г. деревня Томилово располагалась на коротком возвышенном участке поймы левого берега Томи рядом с её руслом и из-за сильных весенних паводков периодически случавшихся на Томи в начале 19 в. была переселена с поймы на коренной берег, примерно на 1-н км. от русла реки. По пути следования от Томска до д. Томилово в дневнике Мессершмидта, который в 1721 г. вёл Страленберг, отмечены населённые пункты встречавшиеся экспедиции по берегам Томи. По левому берегу –Тахтамышпур (современное Тахтамышево), Могилёва (современное Кафтанчиково), юрта Барабинская, село Зеледеево. По правому берегу Томи в дневнике отмечены: село Спасское, юрты Казанские, летние юрты Тутальских татар (переселились с реки Чулым, спасаясь от полного истребления их енисейскими киргизами), село Ярское и Сосновский острог. По неизвестной причине в дневнике не отмечены населённые пункты уже существовавшие в 1721 г. по берегам Томи от Томска до д. Томилово: Калтай, Алаево, Варюхино – по левому берегу Томи, Батурино, Вершинино, Усть-Сосновка, Константинова, Юрты-Константиновы, Веснина – по правому берегу Томи. Возможно, это произошло потому, что эти населённые пункты расположены в некотором отдалении от основного русла р. Томи и не попали в поле зрения участников экспедиции.

В д. Томилово экспедиция задержалась до 11-го июля 1721 г. Здесь Мессершмидт занимался измерением высоты солнца, готовил письма для отправки в Тобольск, ездил на правый берег Томи в район Сосновского острога для сбора лекарственных трав. От Томилово 11-го июля 1721 г. пути Мессершмидта и Страленберга разошлись до их встречи в Абакане 22-го декабря 1721 г. Страленберг на 2-х лошадях, предоставленных ему приказчиком Сосновского острога, отправился в Томск для продолжения сбора сведений по истории, географии и т.п. Томского уезда. С 6-го по 11-е августа 1721 г. Страленберг с пастором Вестадиусом и корнетом Бухманом выезжал на лошадях в д. Тайменку с остановками и ночёвками в Казанских юртах, д. Усть-Сосновке и д. Мугалово. В д. Тайменку, расположенную на правом берегу Томи, на современной территории Яшкинского района, Страленберг со своими спутниками прибыл 8-го августа 1721 г., где они остановились на ночёвку. 9-го августа они выехали обратно в Томск, т.к. корнет Бухман захворал и 11-го августа к 6-ти часам вечера прибыли в Томск. Таким образом, как следует из дневника экспедиции, выше д. Тайменки по р. Томи Страленберг не поднимался и лично с наскальными рисунками Томской писаницы не знакомился. Возвратившись из д. Тайменки в Томск Страленберг продолжил исследование уезда. Водным путём по Томи и Оби он совершил поездку до Нарыма и обратно в Томск. 29-го ноября 1721 г. Страленберг выехал из Томска в село Зырянское (ныне районный центр Томской области на р. Чулым недалеко от устья р. Кии) и далее вверх по р. Кие до р. Серть, далее через о. Барсык-Куль до р. Урюп, затем через Божье озеро и степи к с. Беллык на р. Енисее и далее в Абакан, где и встретился с Мессершмидтом.

Мессершмидт после отьезда Страленберга из д. Томилово в Томск с оставшимися при нём членами экспедиции продолжил свой путь вверх по Томи. Миновав населённые пункты уже существовавшие в 1721 г. по берегам Томи, но неотмеченные в дневнике экспедиции по причине того, что дневник в 1721 г. вёл Страленберг, возвратившийся в Томск, Мессершмидт увидел Томскую писаницу, по расчётам И.В. Ковтуна произошло это примерно 15 июля 1721 г. По сведениям историков Д.Н. Беликова и Н. Ф. Емельянова в 1721 г. по берегам Томи уже существовали населённые пункты: по левому берегу (Юргинский район) – д. Асанова, Анкудинова, Куженкина, Усть-Искитим, по правому берегу (Яшкинский район) – д. Скороходова, Иткара, Саламатова, Корчуганова, с. Кулаково, д. Гутова, Мохова, Паламошнова, Тайменка Малая, Тайменка Большая, с. Пача. Исследовав наскальные рисунки Томской писаницы, Мессершмидт продолжил свой путь вверх по Томи. Миновав Верхотомский острог, д. Комарова (Кемерово), Красную (Щеглову) и другие населённые пункты Среднего Притомья, экспедиция 30-го июля прибыла в Кузнецк. Из Кузнецка экспедиция отправилась вверх по Томи к её истокам и далее на лошадях по тропе через Абаканский хребет и Уйбатскую степь двинулась к Абакану. Выше Кузнецка по Томи в устье р. Абашевой 9 или 10 августа Мессершмидт осмотрел горящий пласт угля («огнедышащую гору») и взял образцы грунта из этого пласта, которые в 1745 г. исследовал М.В. Ломоносов и подтвердил, что это каменный уголь. Страленберг сам лично не бывший в Кузнецке и не видевший горящий пласт угля, узнавши о нём от Мессершмидта или от членов экспедии, в своей работе, опубликованной в 1730 г., сообщил, что Мессершмидт принял горящий пласт угля за вулкан. Но у историков это сообщение Страленберга вызывает сомнение, маловероятно, что такой крупный специалист, позднее открывший Тунгусский угольный бассейн, не распознал в собранных им в устье р. Абашевой образцах каменный уголь.

Мессершмидт отличался огромной работоспособностью и прилежанием в работе. В путешествии по Сибири он собрал большой материал по истории, географии, археологии, этнографии и минеральным ресурсам Сибири. Он также собрал большие коллекции растений, минералов, животных, насекомых, птиц и обеспечил их доставку в Петербург. К сожалению, большая часть материалов и коллекций погибла в кораблекрушении при перевозке их из Петербурга в Данциг и при пожаре в Петербурге в 1747 г. Остались в основном только путевые дневники Мессершмидта, которые разрознено хранятся в архивах и ещё не полностью изучены историками, его труд во благо России ещё по достоинству не оценён.

Большой вклад в создание истории Сибири внёс её выдающийся исследователь, немецкий учёный, академик Герард Фридрих Миллер. Во время путешествия по Сибири в составе Академического отряда Второй Камчатской экспедиции 1733-1743 годов он составил подробные историко-географические описания практически всех уездов Сибири, в том числе: «Описание Кузнецкого уезда Тобольской провинции в Сибири в нынешнем его положении в сентябре 1734 г.» и «Описание Томского уезда Тобольской провинции в Сибири в нынешнем его положении в октябре 1734 г.»

По окончании обследования Кузнецкого уезда Миллер 27 сентября 1734 г. (по старому стилю) выехал в Томск сухопутным путём по Томской дороге, в основном своём направлении совпадавшей с позднейшим обустроенным Томско-Кузнецким земским трактом . Маршрут следования отряда Миллера пролегал по территориям семи районов Кемеровской области, через существовавшие уже в 1734 г. населённые пункты, либо в их окрестностях: Кузнецк–Бунгурская–Калачёва–Лучева (современное Лучшево) – Монастырская (современный г Прокопьевск) – Усова (Усяты) – Бачатская – Соснова (современное Усть-Сосново) – Поперечный Искитим (с Поперечное) – Усть-Искитим-Тутальская (современная Талая) – Елгино-Мальцево-Зеледеево-Варюхино – и далее, после переправы на правый берег р. Томи по современной территории Томской области через населенные пункты: с. Ярское – д. Вершинина – д. Батурина – с. Спасское (современное Коларово) – Томск.

Примерно через сто лет после путешествия Г.Ф. Миллера дорога, по которой он путешествовал из Кузнецка в Томск, была окончательно обустроена и получила статус Томско-Кузнецкого земского тракта. На территории Юргинского района этот тракт в некоторых местах изменил своё направление по сравнению с бывшей дорогой. От Поперечного Искитима тракт пошёл на Зимник, появившийся как оседлое татарское поселение в первой половине XIX века. При этом д. Усть-Искитим осталась в стороне от тракта. От д. Зимник тракт пошёл на д. Тутальскую (Талую) и далее на д. Безменово и с. Проскоково, где соединился с проложенным здесь в первой четверти XIX века Большим Сибирским (Московским) трактом.

В заключение о путешествии Г.Ф. Миллера необходимо отметить, что от Кузнецка до Томска длилось оно менее 6 суток, с 27.09.1734 г. по 2.10.1734 г. по старому стилю, по новому стилю это середина октября, период осенней распутицы в наших краях. По дневниковой записи С.П. Крашенинникова в день отбытия экспедиции из Кузнецка 27 сентября 1734 г., шёл снег. Расстояние от Кузнецка до Томска около 400 км, экспедиционный отряд Г.Ф. Миллера, состоящий кроме его самого из нескольких солдат и переводчика, преодолел менее чем за 6 суток. Надо сказать, что скорость передвижения отряда на лошадях для XVIII века по ухабистым дорогам, да ещё в осеннюю распутицу, была достаточно высокой.

Одновременно с Г.Ф. Миллером 27 сентября 1734 г., из Кузнецка в Томск вторая часть академического отряда отправилась по р. Томи на трёх лодках. В составе этого отряда был академик И.Г. Гмелин и студент Степан Петрович Крашенинников, будущий автор книги «Описание Земли Камчатки». По поручению Г.Ф. Миллера Крашенинников описывал встречавшиеся на пути академического отряда географические объекты и населённые пункты Томского уезда по берегам Томи .

На современной территории Юргинского района по левому берегу р. Томи, Крашенинников отметил следующие населённые пункты, уже существовавшие в 1734 г., и речки, впадающие в Томь:

д. Колбиха на устье речки Колбихи;

д. Убиона (Убиенная, современная д. Новороманово) на р. Убиенной;

д. Пашкова (современная д. Митрофаново), Миллер привёл и второе название этой деревни в 1734 г. – «Нарымского»;

д. Брускурова (по архивным документам Проскурова), современная деревня Верх-Тайменка, Миллер привёл второе название этой деревни в 1734 г. – «Чукрева»;

д. Попова (Поповка) на устье р. Сури (современное название этой речки «Поповка»);

д. Искитимская (по архивным документам Усть-Искитим, на устье р. Искитим);

речка Юрга, населённых пунктов на этой речке в то время не было;

д. Тала (современная Талая) на устье речки Талой;

д. Куженкина в 4 верстах ниже по течению Томи от д. Талой, напротив д. Моховой (д. Пятково ещё не было);

д. Анкудинова, напротив д. Иткары;

д. Асанова или Силонова (Филонова) в 3,5 верстах от устья р. Лебяжьей;

между д. Анкудиновой и д. Асановой указаны две татарские юрты, видимо кочевых татар, временно оседавших в этом месте;

д. Томилова и в ней часовня Петра и Павла. Из-за больших мелей у Сосновского острога отряд Крашенинникова пристал у д. Томиловой для смены работных людей, набранных в Верхотомском остроге. В Сосновский острог был послан гонец, который вскоре вернулся со сменой и приказчиком острога, после чего отряд продолжил свой путь к Томску;

с. Селедеево (Зеледеево) в нём церковь деревянная во имя Флора и Лавра;

д. Варюхина, или Бабарыкина, против устья р. Шумихи;

д. Алаево на р. Малой Чёрной.

Далее по левому берегу Томи на современной территории Томского района отмечены деревни и речки. Калтайская русская деревня, Калтайская татарская деревня, Барабинские татарские юрты, д. Кофтанчикова (Могилёва), Муратовы татарские юрты, Тохтамышевы татарские юрты, речка Чёрная, г. Томск.

По правому берегу Томи на современной территории Яшкинского района Крашенинников отметил следующие населённые пункты, уже существовавшие в 1734 г., и речки, впадающие в Томь:

д. Ирофеева, по уточнённым сведения Миллера это д. Ерефьева (современная Колмогорова);

д. Писаная при р. Писаной, немного выше Писаного Камня;

с. Пача на р. Паче, в селе церковь деревянная во имя Иоанна Предтечи;

Тайменька – монастырская деревня (в настоящее время на этом месте находится д. Крылово);

д. Тайменка стоит на устье р. Тайменки, современная д. Нижняя Тайменка, а речка носит новое название «Кучум»;

д. Поломошна на р. Поломошной (Миллер, видимо, ошибочно назвал эту речку Монастырской). В настоящее время эта речка носит название «Тальменка»;

д. Мохова напротив д. Куженкиной;

д. Гутова на левом берегу речки Гутовой, впадающей в Томь;

Кулаков погост (современная д. Кулаково), в нём церковь деревянная во имя Николая Чудотворца, Миллер привел и второе название этого селения, село «Никольское»;

д. Корчуганова в 1.5 верстах от Кулакова погоста;

д. Саламатова в 2 верстах от д. Корчугановой;

Иткара погост, в нём церковь деревянная во имя Петра Митрополита, Миллер уточнил название – село Иткаринское;

д. Скороходова в 5 верстах от Сосновского острога выше по течению реки Томи;

Сосновский острог, в нём церковь деревянная во имя Преображения господня;

д. Висникова, Миллер уточнил название деревни «Веснина» в 3-х верстах от Сосновского острога ниже по течению р. Томи;

д. Константинова и Константиновы Юрты;

д. Сосновка (современная Усть-Сосновка), на берегу р. Сосновки не далеко от её устья.

Далее ниже по р. Томи, на современной территории Томского района, Крашенинниковым указаны населённые пункты: Ярской погост (современный Яр или Ярское), в нём церковь деревянная во имя Введения богородицы. Деревня Вершинина, в ней живут русские и татары-тутальцы, далее д. Батурина, Казанские юрты, село Спасское (современное Коларово), в нём деревянная церковь во имя Спаса Преображения, г. Томск. Указаны так же речки, впадающие в Томь с правой стороны: Шумиха, Тугояковка, Басандайка и в черте г. Томска р. Ушайка.

Летом 1741 г. из экспедиции по Восточной Сибири возвращался известный немецкий учёный, исследователь Сибири, академик Иоганн Георг Гмелин. Маршрут его следования из Томска до Чаусского острога (современный г. Колывань Новосибирской области) и далее на запад пролегал через населенные пункты, расположенные в том числе и на современных территориях Юргинского и Болотнинского районов.

Выехав из г. Томска, Гмелин переправился через р. Томь на верхнем перевозе (в районе современного автомобильного моста через Томь). Далее путь его следования пролегал до границы нынешнего Юргинского района через населенные пункты: Бурлаковы (Чернореченские юрты), д. Кафтанчикову-Калтайские юрты, Калтайский станок (станец).

По территории Юргинского района путь следования Гмелина пролегал через деревни: Алаева, Варюхина, Кожевникова. В то время современная д. Кожевникова состояла из двух деревень: Лоншаковой, основанной в 1686 г. пашенным крестьяном Григорием Печкиным, и д. Забабуриной (Кожевниковой), у Гмелина эта деревня названа Санкина или Панова.

Далее путь Гмелина пролегал по нынешней территории Болотнинского района через деревни: Чёрную, в которой была почтовая станция, д. Елизарову, д. Пашкову (современное Зудово), Елбацкие вершины (речь, видимо, идёт о вершинах речек Елбак и Чебулинский падун), д. Жукову или Ояш.

Далее путь Гмелина пролегал за пределами современной территории Болотнинского района через Умревинский острог, Ташаринский станец (станок) с переправой через р. Обь на её левый берег и далее через Орские юрты, д. Скалинскую (д. Скала) в Чаусский острог.

Зимой 1773 г. из экспедиции по Восточной Сибири возвращался также известный немецкий учёный, доктор медицины, профессор натуральной истории, член Санкт-Петербургской Императорской Академии наук и Вольного Экономического общества, член Римской Императорской Академии, Королевского Английского собрания и Берлинского естествоиспытательного общества Петер Симон Паллас. Путь его следования от Томска до Чаусского острога, особенно маршрут передвижения от Томска до деревни Зудово, изложенный в научной работе Палласа «Путешествие по разным провинциям Российского государства», переведённой с немецкого на русский язык Василием Зуевым, сопровождавшим Палласа в экспедиции, описан так путано и непонятно, что профессиональные историки до сих пор не в состоянии достоверно установить этот маршрут.

Вот полное описание маршрута следования Палласа из Томска до Чаусского острога в переводе Зуева с немецкого на русский язык: «В Томске промедлил я до 29-го Генваря, с тем чтоб не нагнать предпосланных от меня повозок и тем не иметь в перемене лошадей недостатка. Вечером сего же дня оставил я сей город и продолжил путь мой до Тары по обыкновенной дороге. Почтовая дорога идёт сначала по правой стороне р. Тома до лежащей на левом берегу оныя деревни Варюхиной. Тут должно оставить реку и поворотить на запад к Оби. У деревни Кандинской переехал я Малой, а при Черноречинске большой рукав Чёрным называемой, которой соединяясь с оным впадает в Томъ. В последней деревне находится 18 дворов, в коих живут Томские мещане и крестьяне. Здесь начинается Волок, лежащий между Томом, на коем находится одна только деревнишка Каншура при источнике. Первая в Объ впадающая река, которую проезжать надобно называется Иска, по имени коея при оном лежащая деревня прозвана. Далее ехал я через деревни Елбак, Агаш, Умрева, лежащие при речках того же имени, из коих первая в Иску, а другая в Объ впадают и на конец чрез деревню Ташара при источнике того же имени лежащей. Потом идёт дорога вверх по Оби чрез Дубровину к деревне, называемой Орский бор, лежащей более нежели в сорока верстах на лесистом острову, которой по левую сторону протекающей рукав составляет. 31-го по утру прибыл я в Чеусский острог, лежащий на левом берегу Оби, в которую здесь речка Чеус впадает».

Некоторые историки в своих работах, посвящённых исследованию истории Большого Сибирского (Московского) тракта, например, Н.А. Миненко, в книге «По старому Московскому тракту» Новосибирск 1990 г. описывая маршрут следования Палласа от Томска до д. Зудово, ограничиваются коротким сообщением: «Миновав волок между Объю и Томью, путешественник прибыл в деревню Иксу (современное Зудово), отсюда двинулся к деревне Елбак…» и далее идёт подробное описание маршрута движения Палласа до Тары с указанием всех населённых пунктов, через которые он проезжал. Григорьев А.Д, первый декан историко-филологического факультета Томского университета, в своём научном труде «Устройство и заселение Московского тракта в Сибири с точки зрения изучения русских говоров», опубликованной в 1921 г., наиболее подробно описал маршрут следования Палласа из Томска в Тару. Однако описание маршрута передвижения Палласа от Томска до Тары он начал почему-то с конца, т.е. от Тары и доведя своё описание до д. Иксы (Зудово), Григорьев сам оказался в затруднительном положении в определении дальнейшего направления пути следования Палласа. Вот отрывок из текста его описания: «…- 29 д. Икса (у Палласа Иска на реке того же имени, впадающая в Объ, современная Зудова): – 30 деревнишка Каншура при источнике на волоке между Объю и Томью (трудно сказать, какую именно деревню надо здесь подразумевать, может быть это д. Шелковникова на р. Кандерепе): 31 д. Черная Речка при р. Большой Чёрной, имевшая 18 дворов, в которых жили томские мещане и крестьяне: – 32 д. Кандинская при р. Малой Чёрной (западнее Калтая: – 33 д. Варюхинская на левом берегу р. Томи, откуда почтовая дорога шла уже правым берегом р. Томи, а не левым, как теперь: – 34 Томск)». На этой же странице внизу под сноской (1) Григорьев привёл пояснение: «Тракт от Ояша до Варюхиной во время Палласа проходил через другие деревни, чем теперь. Несколько деревень нельзя точно приурочить к нынешним названиям вследствие ошибок в названиях у Палласа или у переводчика его, а также вследствие изменения названия деревень».

(Числа 29, 30, 31, 32, 33, 34 обозначают порядковые номера населённых пунктов, которые отмечены Григорьевым на пути следования Палласа, начиная от Тары).

Но вернёмся к описанию пути следования Палласа от Томска до Чаусского острога, изложенному в его выше упомянутой книге в переводе Зуева, и отметим в нём ключевые моменты:

– Паллас возвращался из Восточной Сибири зимой, когда передвижение по Сибирским дорогам, по отзывам всех путешественников, было более лёгким, надёжным и менее утомительным. И даже по болотистым местам зимний санный путь не вызывал затруднений.

– Он не спешил догнать свой, отправленный ранее обоз, чтобы не иметь задержки в смене лошадей.

– Из Томска он отправился по обыкновенной дороге, при этом в дорожном дневнике записал, что почтовая дорога от Томска идёт сначала по правой стороне Томи до лежащей на левом берегу д. Варюхиной, от которой дорога поворачивает на запад.

– В своём описании Паллас упомянул также волок между Томью и Обью, который начинается у Чёрной речки.

– Обращает на себя внимание то, что Паллас не упомянул в своём описании населённые пункты: с. Спасское (современное Коларово), д. Батурину, д. Вершинину, с. Ярское, расположенные на почтовой дороге по правой стороне Томи и далее на запад от д. Варюхиной, лежащие на этой дороге до Зудовой деревни: Кожевникову, Чёрную и Елизарову.

– Не упомянуты в описании Палласа и населенные пункты, лежащие по дороге от Томска до Варюхиной по левому берегу Томи деревни: Тахтамышево, Кафтанчикова, Калтай и Алаево.

Все, указанные выше ключевые моменты описания маршрута Палласа от Томска до д. Зудовой свидетельствуют о том, что он выехал из Томска той же дорогой, что и Гмелин в 1741 г. Переправившись по ледовой дороге через Томь на её левый берег у города, он проследовал далее через д. Чёрную речку до д. Кандинки, расположенной на р. Ум. В районе Чёрной речки и р. Ум начинался волок между реками Томью и Обью. В начале это была верховая тропа, проложенная чатскими татарами ещё в XVII веке. На карте Томского города из «Чертежной книги Сибири» С.У. Ремезова показана дорога от Томска на Уртам через тайгу, которая берёт начало от р. Томи между Чёрной речкой и р. Ум. Во времена Палласа здесь проходила давно освоенная дорога до Уртамского острога, от которой в районе озера Кирек отходила на юг к д. Зудовой, наезженная зимняя дорога, Томские ямщики конечно хорошо знали эту дорогу и повезли по ней Палласа до д. Зудовой. Расстояние от Томска до д. Зудовой по этой дороге практически такое же, как и по почтовой дороге через д. Варюхину. Кроме того, в случае бурана, эта таёжная зимняя дорога более надёжна чем дорога по открытым (безлесным) местам вдоль Томи.

По этой дороге от д. Кандинки до д. Зудовой в те времена была только одна деревня, которая в описании Палласа названа «деревнишка Каншура». Однако «Каншура» – это искаженное название реки Кунчурук, которую Паллас переезжал на пути к д. Зудовой, а не название деревни, как ошибочно указано у Палласа или переведено Зуевым. На старейшей карте Томской Губернии 1816 г. р. Кунчурук носит название «Кунчурова», созвучное слову «Каншура» и, видимо, поэтому произошла путаница. А загадочная «деревнишка» – это маленькая деревенька Елизарова, которую никак нельзя было миновать на пути из Томска по любой дороге, как по почтовой со стороны деревень Варюхиной-Чёрной, так и по лесной дороге со стороны д. Кандинки, других дорог в то время просто не было. Деревня Елизарова основана в 1715 г. и всегда она была малодворной, с момента основания и до конца XIX века в ней было не более 5-ти дворов. К путанному описанию маршрута Палласа необходимо также сделать пояснение, что малый и большой рукава р. Чёрной, это две разные речки: р. Ум и р. Чёрная; в д. Кандинке с момента её основания проживали русские, а в д. Чёрная Речка – татары. Необходимо иметь ввиду, что путь от Томска до деревни Зудовой Паллас проделал ночью, а описание этого пути выполнил, видимо, позже по памяти, возможно в Чаусском остроге, со слов перевозивших его ямщиков, поэтому так непонятно и путанно описан этот путь.

В заключение необходимо отметить, что в конце XVIII века на пути следования Палласа от д. Кандинки появилась д. Смокотина, а в XIX веке начале ХХ в. возникли заимки и деревни: Ключи, Баталина, Берёзовая речка Кирек – в Томском районе; Бархановка, Крутая, Красная, Горбуновка, Соловьёвка, Кунчурук в Болотнинском районе. К концу ХХ века большинство из этих деревень исчезло. По этой дороге, через упомянутые деревни в 50–60 годах ХХ века, круглый год летом и зимой, днём и ночью, на грузовиках и тракторах возили из Томской области на ж. д. станцию Болотная сосновый лес и пиломатериалы. Лес вырубили и постепенно большинство деревень исчезло. Автору этих строк в 50-х годах ХХ века доводилось проезжать по этой дороге от г. Болотное, через д. Зудово до деревни Бархановки (до границы Томской области) и обратно по достаточно обустроенной дороге. Дорога эта шла в основном по песчаным холмам, поросшим сосновым лесом, пересекая заболоченные низины, через которые была уложена «лежнёвка» (скреплённые между собой брёвна, уложенные в каждую колею вдоль направления дороги). Деревня Бархановка располагалась на огромном песчаном холме (действительно на бархане) с высоты которого на десяток километров была видна окружающая тайга и в ясные дни дымы из труб пароходов, курсировавших по Оби.

Подводя итог путешествию Палласа, необходимо отметить, что некоторые историки со ссылкой на него в своих научных работах, например, О.М. Катионов в своей монографии «Московско-Сибирский тракт и его жители в XVII-XIX вв.» сообщают, что от Чаусского острога тракт проходил к Томску в те времена через 11 населённых пунктов. Однако это не так, таких населённых пунктов в 1773 г. по почтовой дороге от Томска до Чаусского острога было намного больше: с. Спасское–д. Батурина–д. Вершинина–с. Ярское–д. Варюхина–Кожевникова–Чёрная–Елизарова–Зудова–Елбак–Ояш–Умрева–Ташара–Дубровино–Орский бор, а также по сведениям И.Г. Гмелина д. Скала итого 16 населённых пунктов.

В июне-июле 1868 г. по Томской губернии совершил путешествие великий князь Владимир Александрович Романов. Своё путешествие по губернии он начал с Алтайского горного округа. Ознакомившись с работой заводов, достопримечательностями Алтая, жизнью и бытом населения, великий князь посетил г. Кузнецк. Из Кузнецка он проследовал в г. Томск по Томско-Кузнецкому тракту. По территории Юргинского района путь его следования пролегал через населённые пункты: Поперечный Искитим–д. Зимник–д. Тутальскую (Талую)–д. Безменово и далее по Большому Сибирскому тракту через с. Проскоково – д. Мальцеву – с. Зеледеево –д. Варюхину – д. Алаево до границы Томского района.

В г. Томск великий князь прибыл 10 июля 1868 г. (по старому стилю) в пятом часу вечера. В последующие двое суток он отдыхал и знакомился с достопримечательностями г. Томска. Вот как описал дальнейшее пребывание в Томской губернии великого князя Владимира Александровича в своём сочинении князь Н.А. Костров: «…13-го числа его высочество изволил охотиться на тетеревей в 12 верстах от г. Томска, а 14-го оставил Томск в 4 часа по полудни… В первый день своего выезда из Томска, Великий князь проехал только 75 верст и остановился в селе Проскоковском. Этому совершенно незначительному селению, выпало на долю такое счастье, какого не выпало на долю ни одному из городов Томской губернии. В нём его высочество предположил провести день своего тезоименитства, 15 июля. Чтобы совершить благодарное молебствие по этому торжественному случаю, в с. Проскоковском уже находился Преосвященный Алексий и ректор Томской Семинарии Архимандрит Моисей.

До того времени в храме с. Проскоковского никогда ещё не совершалось архиерейского служения.

Великий князь поместился в дом почтовой станции, свита и другие лица, сопутствовавшие ему, в домах обывателей.

В понедельник 15 июля день был необыкновенно жаркий, с раннего утра село Проскоковское стало наполняться народом, который толпами валил из окрестных деревень. Около помещения его высочества не было почти никакой возможности протолпиться.

В половине девятого часа Великий князь благосклонно принял поздравление, кроме лиц, составлявших его свиту, от Генерал-Губернатора Западной Сибири, Томского Губернатора и некоторых других. В 9 часов после молебна, Он прибыл в церковь и выслушал обедню, которую совершили Преосвященный Алексий и Архимандрит Моисей, прибывший из Томска Протоиерей и местный священник. После обедни Преосвященный поднес его Высочеству образ его предка и патрона святого равноопостольного князя Владимира. Народ торжественно приветствовал Великого князя. Сейчас, после обедни, духовенство, Генерал-Губернатор и Губернатор были приглашены на чай к Великому князю, а в 3 часа у его Высочества был обед.

По недостатку места в помещении на почтовой станции, обеденный стол был приготовлен во дворе соседнего со станцией дома, под навесом, устроенным для складки сена.

Пол навеса был устлан свежескошенною травою, стены обставлены берёзами и черёмухой.

Уже давно не видели Великого князя в таком отличном расположении духа. В этот день его Высочество получил ото всюду кучу адресов с принесением ему поздравлений.

Его со днём тезоименитства от Его Императорского Высочества, Государя Великого Князя, Александра Александровича, и Его супруги.

Перед отъездом из с. Проскоковского, Его высочество подарил свой портрет находящегося в Томске при тюремном замке детского приюта: в последствии времени Он дозволил называться этому приюту «Владимирским».

Около 10 часов Великокняжеский поезд двинулся далее. Ночь была лунная, но довольно холодная… В 7 часов утра 16 июля Великий Князь переправился у деревни Дубровина через Объ, а в 11 часов прибыл в заштатный город Колывань».

От с. Проскоково до д. Дубровиной великокняжеский кортеж проследовал по Большому Сибирскому тракту через современные территории Юргинского, Болотнинского и Мошковского районов, преодолев расстояние 110 км менее чем за 9 часов. В 1868 г. это была территория Ояшинской волости Томского уезда, которая простиралась также на северо-восток от с. Проскокова, примерно на 60 км, включая населённые пункты нынешней Томской области и Яшкинского района.

В заключении необходимо отметить, что участники всех научных экспедиций, организованных Российским правительством в XVIII веке для изучения Сибири, маршруты которых из Европейской части России в Восточную Сибирь пролегали через г. Томск обязательно следовали через нынешние территории Юргинского и Болотнинского районов.

Во второй половине XVIII века через территории упомянутых выше районов проследовали в Восточную Сибирь и обратно экспедиции, в составе которых были известные учёные И.В. Георги, И.П. Фальк и др. путешественники. В XIX веке по этим же территориям пролегали маршруты путешествий учёных путешественников: Г.И. Потанина, Н.М. Ядринцева, П.Н. Небольсина, а также писателей: А.П. Чехова, И.А. Гончарова, Н.Г. Гарина-Михайловского и многих других.

Все научные экспедиции, путешественники, государственные служащие, воинские команды, ссыльные (в том числе и декабристы), вольные переселенцы, почта и грузы, следовавшие с запада России на восток, с юга на север (от Кузнецка и Барнаула) и в обратном направлении с начала XVIII и до конца XIX в., до прокладки железной дороги, обязательно пересекали территорию современного Юргинского района. На территории района есть один населённый пункт (узловая станция), через который практически в течении двухсот лет следовали все перевозки – это д. Варюхино. Датой основания этой деревни считается 1682 год, однако, учитывая то, что на 10 лет раньше, конным казаком Степаном Бабарыкиным была основана д. Бабарыкина, которая ещё в начале XVIII в. соединилась с д. Варюхиной, видимо правильнее считать датой основания д. Варюхино 1672 год.

Литература

1. Емельянов Н.Ф. Заселение русскими Среднего Приобья в феодальную эпоху. – Томск, 1981 г.

2. Беликов Д.Н. Первые русские крестьяне – насельники Томского края и разные особенности в условиях их жизни и быта. – Томск, 1898 г.

3. Барсуков Е.В. «Перевоз» через реку Обь 17 века, географический и историко-культурный аспекты. // Вестник Томского государственного университета. История, выпуск 3, 2012 г.

4. Ковтун И.В. Письмагора. Кемерово:АЗИЯ-ПРИНТ, 20

5. Элерт А.Х. Экспедиционные материалы Г.Ф. Миллера как источник по истории Сибири. – Новосибирск, 1990 г.

7. Костров Н.А. Путешествие по Томской губернии Его Императорского высочества, государя Великого князя Владимира Александровича в июне-июле месяцах 1868 года. – Томск, 1868 г.

ын боярский Семен Ульянович Ремезов , картограф, историк и этнограф, по праву может считаться первым исследователем Зауралья. Разъезжая по поручению тобольских властей для сбора оброка по центральной части Западно-Сибирской равнины и некоторым другим районам восточного склона Урала, т. е. находясь, по его выражению, в «посылках», он создал схему изучения этих территорий, осуществленную позднее в расширенном виде при работе Академических отрядов Великой Северной экспедиции.

Сначала (с 1682 г. - первая «посылка») описание посещенных мест было для С. Ремезова делом второстепенным. Но с 1696 г., когда он в составе военного отряда провел полгода (апрель - сентябрь) в «безводной и малопроходной [труднопроходимой] каменной степи» за р. Ишимом, это занятие стало основным. Зимой 1696/97 г. с двумя помощниками он выполнил обследование бассейна Тобола (426 тыс. км²). Главную реку он нанес на чертеж от устья до вершины (1591 км), заснял ее крупные притоки (длиной от 600 до 1030 км) - Туру, Тавду, Исеть и ряд впадающих в них рек, включая Миасс и Пышму.

Картографическое изображение получили также р. Иртыш от впадения в Обь до устья р. Тары (около 1000 км) и три его притока, в том числе р. Ишим почти до истоков (длина 2450 км).

В 1701 г. Ремезов закончил составление «Чертежной книги Сибири» - сводки географических материалов XVII в., собранных многими русскими сведущими людьми, в том числе купцами и послами, непосредственно перед эпохой Петра I. «Чертежная книга» сыграла огромную роль не только в истории русской, но и всемирной картографии.

собое место в истории Русского государства и науки занимает эпоха Петра I - период преодоления экономической и культурной отсталости Руси. Царь отчетливо сознавал, что знание географии страны и сопредельных территорий обязательно для решения политических и экономических проблем. Одной из первоочередных мер он считал составление генеральных, т. е. общих карт. И выпускники созданных Петром Навигацкой школы и Морской академии начали первые инструментальные съемки России.По инициативе Петра I в России впервые стал применяться научно экспедиционный метод исследований.

Пионером съемочных работ в Сибири стал геодезист Петр Чичагов , закончивший в 1719 г. Морскую академию. Крупный (более 100 человек) военный отряд, возглавляемый капитаном Андреем Урезовым , от устья Иртыша на легких судах поднялся со съемкой до озера Зайсан (21 августа). По главной реке шли на веслах, бечевою или под парусом; на лодках на расстояние 100–150 км осмотрели 24 относительно крупных ее притока. У устья р. Убы, по А. Урезову, проходит западная граница Алтая - это соответствует и нашим представлениям. Затем отряд добрался до устья р. Каба (близ 86° в. д.) и 3 сентября вернулся к озеру, а 15 октября прибыл в Тобольск. Итогом работы П. Чичагова явилась первая карта р. Иртыша на протяжении более 2000 км и, следовательно, первая карта Западной Сибири, основанная на астрономических определениях.

В начале мая 1721 г. П. Чичагова вновь направили в Западную Сибирь для продолжения съемки бассейна р. Оби. Пока не установлено, имел ли он помощников и какова была численность его отряда. За три года - вплоть до 1724 г. - П. Чичагов описал течение главной реки приблизительно от 60° с. ш. до устья и ее притоки, в том числе справа Вах, Аган, Назым, Куноват, Полуй (на его карте - р. Обдорская), слева Васюган, Большой Юган и Большой Салым.

Из притоков Иртыша, не изученных в 1719 г., Ишим закартирован на 200 км от устья. Очень детально им обследована система Тобола. На юге Барабинской низменности П. Чичагов заснял множество озер и среди них Чаны (у 55° с. ш.) с солоноватой водой, а также многочисленные болота.

В 1727 г. он составил карту бассейна Оби, основанную на астрономических определениях 1302 пунктов; она включена в атлас И. К. Кирилова. Территория к северу от 62° с. ш., Дренируемая pp. Надымом, Пуром и Тазом, а также Обская и Тазовская губы изображены по расспросным данным - П. Чичагов в этих местах съемки не вел.

В 1725–1730 гг. он продолжил съемочные работы в бассейне верхней Оби, положив ее на карту на протяжении 1000 км. Таким образом общая длина заснятого им течения Оби составила 3000 км. Выше устья Чумыша, вытекающего из гор (Салаирский кряж), течение Оби, якобы берущей начало из Телецкого озера, нанесено, очевидно, по расспросам. В действительности из него вытекает р. Бия, правая составляющая Оби. Отсутствие на карте р. Катуни, левой составляющей, и колена Оби близ 52° с. ш. позволяет сделать вывод, что П. Чичагов не доходил до Телецкого озера. К югу от характерного колона Оби близ 54° с. ш. П. Чичагов показал Калмыцкую степь (Кулундинская степь и Приобское плато наших карт). Севернее р. Чумыша он закартировал многие правые притоки Оби, включая Иню, Томь, Чулым, Кеть и Тым.

В те же годы (1725–1730) П. Чичагов выполнил первую съемку бассейна Енисея: он заснял 2500 км течения главной реки от впадения р. Оя близ 53° с. ш. до устья. Верхний Енисей южнее 53° с. ш. (до 51°) он нанес но расспросным сведениям. Съемочные работы он продолжил на север и восток, впервые положив на карту 500 км побережья п-ова Таймыр до устья Пясины - ныне этот участок называется Берегом Петра Чичагова. Описью левых притоков Енисея, включая pp. Сым, Елогуй и Турухан, он завершил картографирование территории более 2 млн. км², составляющей часть Западно-Сибирской равнины, причем четко установил, что ее восточной границей служит Енисей, правобережье которого гористо. Правда, он ошибочно показал бифуркацию Таза и Елогуя - в действительности же истоки двух притоков этих рек находятся рядом.

П. Чичагов выполнил первые съемки Минусинской котловины, Восточного Саяна и Средне-Сибирского плоскогорья, нанеся на карту нижнее течение Абакана, левого притока Енисея, ряд его правых притоков, в том числе Ою, Тубу, Ману и Кан, а также Ангару (заснятую на 500 км выше устья) с Тасеевой и ее составляющими Чуной и Бирюсой. Более северные притоки были обследованы им лишь в низовьях - об этом красноречиво свидетельствует их конфигурация. У 68° с. ш. П. Чичагов верно показал Камень Норильский (плато Путорана), с которого берут начало pp. Пясина и Хатанга, а также ряд притоков Енисея; все они нанесены по расспросам. Карту бассейна Енисея, опирающуюся на 648 астрономических пунктов, П. Чичагов закончил в начале августа 1730 г. Она использовалась при составлении ряда генеральных карт России вплоть до 1745 г. (Атлас Российской империи). В 1735–1736 гг. П. Чичагов принимал участие в экспедиции И. К. Кирилова .

елое пятно в первой четверти XVIII в. представлял бассейн верхнего Енисея, считавшийся «спорными землями» между Россией и Китаем. Для составления карт этой горной страны, расположенной в самом центре Азии,Ныне это территория Тувинской АССР и Хубсугульского аймака МНР были направлены геодезисты Алексей Кушелев и Михаил Зиновьев , включенные в состав посольства в Китай русского дипломата Саввы Лукича Рагузинского-Владиславича. В 1727 г. геодезисты завершили съемочные работы: они положили на карту верхнее течение Енисея, образованного, по их данным, от слияния Бий-Хема (правая составляющая) и Ка-Хема (левая составляющая, названная ими «Шишкит»), впервые верно решив вопрос о его истоках.

Система Бий-Хема, прослеженного более чем на 400 км от истоков из озера,В действительности река берет начало в 30 км к северо-востоку с пика Топографов (3044 м) и проходит через озеро. изображена верно; засняты его крупные притоки Азас, протекающий через озеро Тот (Тоджа), и Хамсара. Истоки Ка-Хема правильно показаны западнее озера Косогол (Хубсугул), впервые довольно точно - с небольшим преувеличением - нанесенного на карту. Длина Ка-Хема до слияния с Бий-Хемом по их карте практически соответствует современным данным (563 км). В междуречье составляющих верхнего Енисея близ 52° с. ш. геодезисты проследили хребет, протягивающийся на 350 км в широтном направлении (хребет Академика Обручева). Из левых притоков верхнего Енисея они засняли Хемчик, Кантегир и Абакан, а из правых - Ою и Тубу. В результате работ А. Кушелева, М. Зиновьева и П. Чичагова на карту впервые был положен весь Енисей (около 4,1 тыс. км), от истоков до устья.

Рагузинский-Владиславич, готовивший договор с Китаем по русско-китайскому разграничению, направил в Забайкалье четырех геодезистов - Петра Скобельцына , Василия Шетилова , Ивана Свистунова и Дмитрия Баскакова (пока не установлено, какие части региона были засняты каждым из них). К 1727 г. они положили на карту среднюю и верхнюю Аргунь с притоками Газимур и Урюмкан, все течение Шилки и ее составляющих Онона и Ингоды. Из притоков Ингоды обследованы pp. Чита и Нерча. Таким образом геодезисты изучили, правда далеко не полностью, системы обеих составляющих Амура. Они засняли также бессточное озеро Тарей (Зун-Торей, у 50° с. ш. и 116° в. д.) с впадающей в него р. Улдзой. В 160 верстах к юго-западу от Тарея они нанесли озеро Далайнор и протекающую через него Керулен с притоком Хайлар.Очевидно, в период съемки водоносность Керулена была повышенной, благодаря чему и возник сток в Аргунь. Такие случаи отмечаются и в наше время. В верховьях, расположенных на территории КНР, Аргунь называется Хайлар; в дождливые годы река имеет связь с Далайнором, площадь которого в XX в. значительно увеличилась - почти до 1100 км². Из рек системы Селенги заснят Хилок (укороченный почти в два раза) с притоком Уда.

з «скасок» первых русских землепроходцев и данных археологических исследований XX в. можно заключить, что в середине XVII в. на территории Приамурья не существовало развитой земледельческо-скотоводческой оседлой культуры. Заселенность края была очень слабой: русские зверопромышленники и купцы, казаки и бродяги - одни в поисках пушнины, другие - свободы и покоя - направлялись туда на короткое или более длительное время, а единицы поселялись навсегда. Московские власти, обеспокоенные возможностью вторжения маньчжур, такие темпы заселения справедливо считали совершенно недостаточными. Для выявления новых «пашенных мест» и ускорения хозяйственного освоения края Москва направила в Нерчинск грамоту с указанием обследовать и детально описать долину Зеи и ее притока Селемджи.

Работа эта была поручена казачьему десятнику Игнатию Михайловичу Милованову , с 50-х гг. служившему в Забайкалье. Он отправился из Нерчинска в апреле 1681 г., осмотрел западную окраину Зейско-Буреинской равнины с лесостепными ландшафтами и рекомендовал эту целину, ныне иногда называемую «амурские прерии», под пашню. «А от Зеи и от Амура за лугами ниже Тома-реки [Томь] елани [целина] сильные, большие...».

И. Милованов обследовал также южную часть Амурско-Зейского плато, поросшего лиственничными и сосновыми лесами, березняком и кустарниковым дубом: «...а по Зее и Селинбе [Селемдже]... лесу много, по воде плавить [сплавлять] можно». В начале 1682 г. он закончил опись «Зейской землицы», составил ее чертеж и укрепил построенные ранее русскими остроги. У впадения Зеи в Амур - на Зейской стрелке - он выбрал место для закладки города. Однако лишь в 1856 г. здесь возник военный пост, ставший через два года городом Благовещенском - по заключении Айгуньского договора, послужившего толчком к массовому движению русских переселенцев в Приамурье.

Даниил Готлиб Мессершмидт , доктор медицины, уроженец города Данцига (Гданьска), в 1716 г. был приглашен в Россию Петром I для изучения «всех трех царств естества» Сибири. В 1720 г. он выехал в первую правительственную научную экспедицию «для изыскания всяких раритетов и аптекарских вещей: трав, цветов, корней и семян».

В марте 1721 г. из Тобольска он проехал на санях вверх по Иртышу до устья Тары и отметил, что вся пройденная местность - «сплошная равнина, покрытая лесом».Цитаты здесь и далее из работы Д. Мессершмидта «Научное путешествие по Сибири. 1720–1727». Части I–III и V, изданные в Берлине в 1962–1977 гг. на нем. яз. Он верно указал, что город Тара лежит на возвышенности - действительно, здесь находится несколько приподнятый северо-западный край Барабинской степи. Д. Мессершмидт пересек ее примерно по 56° с. ш. и, переправившись через Обь, добрался до Томска. Он охарактеризовал Барабу как большую равнину с маленькими озерами и болотами; близ Оби появились «небольшие холмы, которых ни в середине, ни в начале Барабы найти нельзя».

В июле на трех каюках Д. Мессершмидт поднялся по Томи, проследив почти все ее течение, причем в одном из береговых обнажений нашел скелет мамонта. Через Кузнецкий Алатау и северную часть Абаканского хребта на лошадях он достиг р. Абакана (сентябрь 1721 г.) и проехал в Красноярск (начало 1722 г.).

Итогом работ 1722 г. было первое исследование Кузнецкого Алатау и Минусинской котловины. Д. Мессершмидт описал ее как чистую степь, к югу и юго-западу холмистую, участками гористую, с большим количеством мелких озер, курганов и могильников. Он обнаружил там письменность хакасов VII–XVIII вв. и первый выполнил археологические раскопки ряда курганов края.

Летом 1723 г. Д. Мессершмидт сплыл по Енисею до Туруханска и поднялся по Нижней Тунгуске до ее верховьев (близ 58° с. ш.). Он описал пороги, быстрины (шиверы), отметил устья 56 притоков, определил географическую широту 40 пунктов и охарактеризовал берега реки на протяжении более 2700 км, выделив три участка.

На широтном отрезке до устья р. Илимпеи Нижняя Тунгуска течет среди скал, покрытых лесом (южное окончание плато Сыверма). На меридиональном отрезке (примерно до 60° с. ш.) оба берега сначала становятся плоскохолмистыми, а затем очень ровными - восточный край Центрально-тунгусского плато. В этом районе (близ 60°30" с. ш.) Д. Мессершмидт обнаружил пласты каменного угля. За 60° с. ш. и далее к югу местность вновь приобрела гористый характер - северное окончание Ангарского кряжа. Итак, маршрут по Нижней Тунгуске прошел по центральной части Среднесибирского плоскогорья, и, следовательно, Д. Мессершмидт стал его первым научным исследователем.

16 сентября Д. Мессершмидт пересел на подводы и через четыре дня достиг р. Лены у 108° в. д. Оттуда он поднялся на лодках к ее верховьям, ведя съемку, и зимним путем прибыл в Иркутск. Д. Мессершмидт убедился, что течение верхней Лены, показанное на карте Н. Витсена, совершенно не соответствует действительности. На левобережье реки он отметил наличие Березового хребта (представление об этой самой южной, как долгое время считалось, возвышенности Среднесибирского плоскогорья, играющей роль водораздела Ангары и Лены, просуществовало до 30-х гг. XX в.).

В марте 1724 г. Д. Мессершмидт по санному пути проехал берегом Байкала к устью Селенги. Он отметил, что река проходит через Байкальские горы (стык хребтов Хамар-Дабан и Улан-Бургасы), и до начала мая провел в Удинске (Улан-Удэ). Затем он пересек Забайкалье до Нерчинска примерно по 52° с. ш. со стоянками у небольших озер или в острогах. По пути он осмотрел рудники и источники, описал несколько видов животных, в том числе степного барана, а в берегах Ингоды первый в Сибири обнаружил раков, не известных жителям края.

Из Нерчинска в середине августа он направился на юго-восток к озеру Далайнор (Хулунчи) «по совершенно ровной степи, в которой... до самого горизонта не видно ни холмика, ни дерева, ни кустика». Он правильно отметил, что озеро вытянуто на юго-запад; берега его «повсюду... очень плоские и... болотистые... дно илистое, вода белая и содержит много извести...». У Далайнора переводчики и проводники сбежали от Мессершмидта; он заблудился, пришлось и поголодать. Определившись, он двинулся на северо-запад по голой холмистой степи, но был задержан монгольским отрядом. Через две недели его отпустили и по pp. Онону и Ингоде он достиг Читы, а в апреле 1725 г. вернулся в Иркутск.

Маршрут из Иркутска в Енисейск занял около трех недель: во время плавания по Ангаре Д. Мессершмидт заснял всю реку, определив длину ее в 2029 верст, т. е. завысил почти на четверть: истинная - 1779 км. Он описал все ее пороги, сравнительно легко им преодоленные (кроме Падуна), - вода в Ангаре в тот год была высокая.

В середине августа Д. Мессершмидт из Енисейска добрался до р. Кети и сплыл по ней до Оби. Спуск по Оби он использовал для съемки, фиксируя многочисленные излучины реки. В начале октября он достиг Сургута; наступившие морозы и ледостав вынудили его дожидаться целый месяц под открытым небом санной дороги. В ноябре по Оби он прибыл в Самаров (Ханты-Мансийск) на Иртыше близ его устья. По поручению Д. Мессершмидта пленный шведский офицер Филипп Юхан Табберт (Страленберг) выполнил опись Оби между устьями Томи и Кети, и таким образом длина заснятого ими течения реки составила более 1300 км. Ф. Табберт принимал участие в археологических раскопках в Минусинской котловине и заснял Енисей на отрезке Красноярск - Енисейск. Но главная его работа - составление карты Сибири, основанной главным образом на расспросных данных.

В марте 1727 г. Д. Мессершмидт вернулся в Петербург, закончив семилетнее путешествие, положившее начало планомерному изучению Сибири, он проявил исключительное трудолюбие: путешествуя большей частью один, он собрал крупные ботанико-зоологические, минералогические, этнографические и археологические коллекции (большая их часть погибла во время пожара в здании Академии наук в 1747 г.). В Сибири он первый обнаружил вечную мерзлоту - очень крупное географическое открытие. По данным своих съемок, он установил, что изображения Оби, Ангары, Нижней Тунгуски на прежних картах были далеки от действительности. Результатом путешествия было десятитомное «Обозрение Сибири, или Три таблицы простых царств природы» - латинская рукопись, которая хранится в Академии наук. Хотя это «Обозрение...» не переводилось и не издавалось на русском языке, оно использовалось многими русскими исследователями Сибири разных специальностей.

огда Петр I узнал, что «морской ход» между Охотском и Камчаткой налажен , он решил организовать экспедицию для поисков «соседнего» с полуостровом побережья Северной Америки. Ошибочное представление царя об их близости, очевидно, можно объяснить тем, что он познакомился с картой М. Фриза, открывшего «Землю Компании» (о. Уруп Курильской гряды), принятую им за западный выступ Северо-Американского континента.

В 1719 г. Петр I приказал, чтобы геодезисты Иван Михайлович Евреинов и Федор Федорович Лужин , обучавшиеся в Морской академии, досрочно сдали экзамены за полный курс обучения, и послал их во главе отряда из 20 человек на Дальний Восток с секретным заданием «...до Камчатки и далее, куда вам указано, и описать тамошние места, где сошлася ли Америка с Азией...». Пересекая Сибирь по маршруту длиной около 6 тыс. км, геодезисты выполнили измерения расстояний и определили координаты 33 пунктов.

В Охотске летом 1720 г. к ним присоединился кормщик Кондратий Мошков . В сентябре 1720 г. они на лодии перешли к Камчатке в устье Ичи, а оттуда на юг, к р. Колпаковой, где перезимовали. В мае–июне 1721 г. из Большерецка они плавали на юго-запад и впервые достигли центральной группы Курильских о-вов до Симушира включительно. И. Евреинов и Ф. Лужин нанесли на карту 14 островов, но непрерывного побережья континента не обнаружили. Продолжать работу на север, а также «ост и вест», как того требовала инструкция Петра I, они не смогли: их судно сильно повредила буря. Поэтому они вынуждены были вернуться в Сибирь. Оттуда И. Евреинов отправился в Казань, где в конце 1722 г. представил Петру I отчет и карту Сибири, Камчатки и Курильских о-вов. Это была вторая карта Сибири, базирующаяся на точных - по тому времени - измерениях.

очти перед самой смертью, в конце 1724 г., Петр I вспомнил «...то, о чем мыслил давно и что другие дела предпринять мешали, то есть о дороге через Ледовитое море в Китай и Индию... Не будем ли мы в исследованиях такого пути счастливее голландцев и англичан?...». Подчеркнем - именно «исследованиях», а не «отыскании», т. е. открытии: на географических чертежах начала XVIII в. Чукотка показывалась как полуостров. Следовательно, Пётр I и его советники знали о существовании пролива между Азией и Америкой. Немедленно он составил приказ об экспедиции, начальником которой был назначен капитан 1-го ранга, позднее - капитан-командор, Витус Йонссен (он же Иван Иванович) Беринг , выходец из Дании, сорока четырех лет, уже двадцать один год состоявший на русской службе. По секретной инструкции, написанной самим Петром I, Беринг Должен был «...на Камчатке или в другом... месте сделать один или два бота с палубами»; на этих ботах плыть «возле земли, которая идет на норд [север]... искать, где оная сошлась с Америкой... и самим побывать на берегу... и, поставя на карту, приезжать сюда».

Какую землю, простирающуюся на север, имел в виду Петр I? По Б. П. Полевому, в распоряжении царя была карта «Камчадалии», составленная в 1722 г. нюрнбергским картографом И. Б. Гоманом (правильнее Хоманом ). На ней близ побережья Камчатки нанесен большой массив суши, протягивающийся в северо-западном направлении. Об этой мифической «Земле Жуана-да-Гамы» и писал Петр I.

Первая Камчатская экспедиция вначале насчитывала 34 человека.Количество участников, включая солдат, мастеровых и работных людей, достигало временами почти 400 человек. Из Петербурга, отправившись в дорогу 24 января 1725 г., - через Сибирь - они два года шли до Охотска на лошадях, пешком, на судах но рекам. Последнюю часть пути (более 500 км) - от устья Юдомы до Охотска - наиболее громоздкие вещи везли на нартах, запряженных людьми. Морозы были жестокие, запасы провизии истощались. Команда мерзла, голодала; люди ели падаль, грызли кожаные вещи. 15 человек умерли в пути, многие дезертировали.

Биографический указатель

Беринг, Витус Йохансен

Русский мореплаватель голландского происхождения, капитан-командор, исследователь северо-восточного побережья Азии, Камчатки, морей и земель северной части Тихого ок., северо-западных берегов Америки, руководитель 1-й (1725–1730 гг.) и 2-й (1733–1743 гг.) Камчатских экспедиций.

В Охотск передовой отряд во главе с В. Берингом прибыл 1 октября 1726 г. Лишь 6 января 1727 г. туда добралась последняя группа лейтенанта Мартына Петровича Шпанберга , выходца из Дании; она пострадала больше других. В Охотске экспедиции разместиться было негде - пришлось строить избы и сараи, чтобы дотянуть до конца зимы.

Во время многотысячеверстного пути через пространства России лейтенант Алексей Ильич Чириков определил 28 астрономических пунктов, что позволило впервые выявить истинную широтную протяженность Сибири, а следовательно, и северной части Евразии.

В начале сентября 1727 г. на двух небольших судах экспедиция перешла в Большерецк. Оттуда значительную часть груза до начала зимы переправили в Нижнеколымск на ботах (лодках) по pp. Быстрой и Камчатке, а зимой остальное перебросили на собачьих упряжках. Собак отнимали у камчадалов, и многие из них были разорены и обречены на голод.

В Нижнекамчатске к лету 1728 г. закончили постройку бота «Св. Гавриил», на котором 14 июля экспедиция вышла в море. Вместо того, чтобы пройти от Камчатки на юг (это направление в инструкции стояло первым) или на восток, В. Беринг направил судно на север вдоль побережья полуострова (неверно - он сам вскоре признал это - поняв мысль Петра), а затем на северо-восток вдоль материка. В результате заснято более 600 км северной половины восточного берега полуострова, выявлены п-ова Камчатский и Озерной, а также Карагинский залив с одноименным островом (на карте экспедиции эти объекты не названы, а их очертания сильно искажены). Моряки положили на карту также 2500 км береговой линии Северо-Восточной Азии. Вдоль большей части побережья они отметили высокие горы, и летом покрытые снегом, подступающие во многих местах прямо к морю и возвышающиеся над ним подобно стене.

У южного берега Чукотского п-ова 31 июля - 10 августа они открыли залив Креста (вторично - после К. Иванова), бухту Провидения и о. Св. Лаврентии. В. Беринг не стал высаживаться на острове и не подошел к чукотскому побережью, а двинулся к северо-востоку.

Погода стояла ветреная и туманная. Землю на западе моряки усмотрели лишь днем 12 августа. Вечером следующего дня, когда судно находилось у 65°30" с. ш., т. е. южнее широты мыса Дежнева (66°05"), В. Беринг, не видя ни американского берега, ни поворота на запад чукотского, вызвал к себе в каюту А. Чирикова и М. Шпанберга. Он приказал им письменно изложить свое мнение о том, можно ли считать доказанным наличие пролива между Азией и Америкой, следует ли двигаться далее к северу и как далеко.

А. Чириков считал, что нельзя достоверно знать, разделяются ли морем Азия от Америки, если не дойти до устья Колымы или до льдов «...что в Северном море всегда ходят». Он советовал идти «подле земли... до мест, показанных в указе» Петра I.Л. Чириков имел в виду ту часть инструкции, где предписывалось пройти до владений европейских государств. Если же берег будет простираться к северу или начнутся противные ветры, то 25 августа искать место лучше всего «против Чукотского Носу, на земле... [где] имеется лес». Иными словами, Чириков советовал двигаться непременно вдоль побережья, если не помешают льды или оно не повернет к западу, а место для зимовки подыскать на американском берегу, т. е. на Аляске, где, по показаниям чукчей, есть лес и, следовательно, можно заготовить дрова на зиму.

М. Шпанберг предложил из-за позднего времени идти на север до 16 августа, а затем повернуть обратно и зимовать на Камчатке. Беринг решил двигаться далее к северу. Днем 14 августа, когда ненадолго прояснилось, моряки усмотрели на юге землю, очевидно, о. Ратманова, а чуть позже почти на западе - высокие горы (скорее всего мыс Дежнева). 16 августа экспедиция достигла широты 67°18", а по расчетам А. А. Сопоцко , - 67°24" с. ш. Иными словами, моряки прошли пролив и находились уже в Чукотском море. В Беринговом проливе и (ранее) в Анадырском заливе они выполнили первые измерения глубин - всего 26 промеров. Затем Беринг повернул назад, проявив разумную предусмотрительность. Он официально мотивировал свое решение тем, что сделано все, полагающееся по инструкции, берег далее к северу не простирается, а «к Чукотскому, или Восточному, углу [мысу] земли никакой не подошло». Обратный путь отнял только две недели; по дороге экспедиция открыла в проливе один из островов Диомида.

Еще одну зиму провел Беринг в Нижнекамчатске. Летом 1729 г. он сделал слабую попытку достичь американского берега, но 8 июня, через три дня после выхода в море, пройдя в общем на восток чуть больше 200 км, из-за сильного ветра и тумана приказал вернуться. Вскоре, правда, установилась ясная погода, но капитан-командор не изменил своего решения, обогнул с юга Камчатку и 24 июля прибыл в Охотск.Летом 1977 г. по маршрутам В. Беринга прошли яхты «Родина» и «Россия». Во время этого плавания экспедиция описала южную половину восточного и небольшую часть западного берега полуострова на протяжении более 1000 км между устьями Камчатки и Большой, выявив Камчатский залив и Авачинскую губу. С учетом работ 1728 г. съемка впервые охватила свыше 3,5 тыс. км западного побережья моря, позднее названного Беринговым.

Через семь месяцев Беринг прибыл в Петербург после пятилетнего отсутствия. Он не разрешил основной задачи, но все же завершил открытие северо-восточного побережья Азии. Итоговую карту плавания он составил вместе с А. Чириковым и мичманом Петром Авраамовичем Чаплиным . Эта карта, высоко оцененная таким специалистом, как Д. Кук, значительно превосходила своих предшественниц по точности и достоверности изображения побережья в тех случаях, когда судно двигалось близ берега. Конечно, карта имела ряд погрешностей. Камчатка, например, сильно укорочена, очень мал Анадырский залив, неверны очертания Чукотского п-ова. Она «не просто оказала влияние на европейскую картографию, а стала прочной основой изображения северо-востока Азии на всех... западноевропейских картах» (Е. Г. Кушнарев).

Судовой журнал, который вели А. Чириков и П. Чаплин («Юрнал бытности в Камчатской экспедиции»), представляет собой важный первоисточник по истории первой в России морской научной экспедиции.

о решению Сената для «призыва в подданство» коряков и чукчей, обследования и присоединения к русским владениям новых земель в Тихом океане в июне 1727 г. из Петербурга направилась экспедиция, возглавляемая якутским казачьим головой (полковником) Афанасием Федотовичем Шестаковым . В Тобольске к нему примкнули геодезист Михаил Спиридонович Гвоздев , подштурман Иван Федоров и капитан Дмитрий Иванович Павлуцкий с отрядом в 400 казаков. Экспедиция прибыла в Охотский острог в 1729 г. Оттуда осенью того же года Шестаков морем перешел в Тауйскую губу и во главе крупной партии (более 100 человек, включая лишь 18 служивых) в конце ноября выступил на северо-восток. Он двигался по южным склонам Колымского нагорья, собирая ясак с еще не попавших под «царскую руку» коряков, и по старой «традиции» брал аманатов. В пути он узнал, что незадолго до прихода русских на жителей, теперь уже подданных русского государя, напали «немирные» чукчи. Шестаков поспешил в погоню и недалеко от устья Пенжины погиб в бою 14 мая 1730 г. По неизведанным местам он прошел более 1000 км.

Участник Великой Северной экспедиции переводчик Яков Иванович Линденау в 1742 г. составил карту Северо-Востока Азии и Камчатки. На пой но материалам А. Шестакова, ясачного сборщика А. Пежемского, работавшего но поручению Я. Линденау, и собственным данным между Охотским острогом и вершиной Пенжинской губы, т. е. на протяжении более 2000 км он нанес п-ов Тайгонос, и около 30 коротких рек, впадающих в Охотское море, а также в р. Пенжину. Отчетливо показан водораздел между ними и бассейном Колымы - Колымское нагорье и горы к юго-западу, расположенные в верховьях Колымы.

Преемником А. Шестакова стал Д. Павлуцкий, совершивший в 1731–1746 гг. во главе военного отряда три похода но Чукотскому нагорью и побережью Северного Ледовитого и Тихого океанов. Первый поход (март–октябрь 1731 г.): из Нижнеколымска через верховья притоков Большого Анюя и Анадыря Д. Павлуцкий прибыл в Анадырский острог. Его отряд численностью 435 человек, включая 215 служивых, прошел оттуда на северо-восток к устью Белой, левому притоку Анадыря. По ее долине Павлуцкий поднялся к истокам (двигались очень медленно - не более 10 км в день) и, перевалив в бассейн порожистой Амгуэмы, в начале мая вышел к побережью Чукотского моря близ 178° з. д. Он планировал обойти весь Чукотский п-ов и повернул на восток вдоль берега. Вскоре он обнаружил небольшую бухту, которую пришлось обходить почему-то ночью, а затем другую, значительно крупнее, с обрывистыми берегами (Колючинская губа) - ее пересекли по льду.

Маршрут по побережью продолжался до начала июня, возможно, до окрестностей мыса Дежнева. К этому времени относится и первое столкновение с крупным отрядом чукчей, проигравших бой и понесших большие потери.

Д. Павлуцкий оставил морской берег и в течение трех недель шел на юго-запад по безлюдной и безлесной гористой местности. 30 июня неожиданно появился новый, более крупный отряд чукчей. В завязавшемся сражении, потеряв многих воинов, чукчи отступили. От пленных Д. Павлуцкий узнал о местонахождении очень большого стада оленей и захватил до 40 тыс. голов. Без «приключений» он добрался к Анадырскому заливу примерно у 175° з. д. и повернул на запад. Близ гористого мыса в середине июля на русских вновь напали чукчи и снова потерпели поражение.

Отряд Д. Павлуцкого обогнул залив Креста и по северной окраине Анадырской низменности вернулся в Анадырский острог 21 октября, выполнив первое обследование внутренних районов Чукотского п-ова (площадь около 80 тыс. км²). По возвращении капитан направил тобольскому начальству рапорт, в котором дал весьма нелестную характеристику осмотренной территории: «Чухотия [Чукотский п-ов]... пустая земля; нет ни лесов, ни других угодий, рыбных и звериных промыслов никаких, а довольно [много] каменных гор [Чукотское нагорье] и шерлобов [скал, утесов] да воды, а больше... ничего не имеется...».Цитаты по статье А. Сгибнева «Экспедиция Шестакова» (Морской сборник, г. 100. .№ 2, февраль. Сбп., 1869). Очень уважительно он отозвался о своем противнике: «Чукчи народ сильный, рослый, смелый... крепкого сложения, рассудительный, справедливый, воинственный, любящий свободу и не терпящий обмана, мстительный, а во время войны, будучи в опасном положении, себя убивают».

После длительного перерыва, летом 1744 г., Д. Павлуцкий совершил второй поход по Чукотке для усмирения чукчей: из Анадырского острога во главе отряда он проследовал через вершину залива Креста на восток - к Мечигменскому заливу, а затем «вокруг» Чукотского п-ова, т. е. по побережью, к Колючинской губе. Домой вернулись старым (1731) путем. Во время походов 1731 и 1744 гг. его отряд впервые выполнил четырехкратное пересечение Чукотского нагорья.

В 1746 г. Д. Павлуцкий совершил третий поход: он поднялся к истокам Анадыря, перевалил горы (Илирнейский кряж наших карт) и по одной из речек вышел к Чаунской губе. По ее восточному берегу отряд проследовал к Шелагскому мысу: оттуда удалось усмотреть остров (Айон), лежащий у входа в губу. По побережью океана Д. Павлуцкий прошел на восток на некоторое расстояние и повернул назад.

Во всех трех походах принимал участие подпрапорщик Тимофей Перевалов , выполнивший с некоторыми перерывами съемку побережья Чукотского п-ова, берегов Чукотского и Восточно-Сибирского морей на протяжении более 1500 км. Он впервые положил на карту Мечигменский залив (губа Теняха), Колючинскую губу (Анахыя), несколько небольших лагун и Чаунскую губу с о. Айон. Существует, правда, мнение, что губа Теняха - это менее крупный залив Лаврентия, расположенный чуть севернее.

На составленном Т. Переваловым чертеже отчетливо вырисовывается гористый полуостров, заканчивающийся Шелагским мысом Он заполнил горами внутренние районы Чукотки (Чукотское нагорье) и показал р. Анадырь с несколькими левыми притоками, а также много коротких рек бассейнов Тихого и Северного Ледовитого океанов - из наиболее крупных отметим pp. Амгуэму и Паляваам.

Гвоздев и Федоров - первооткрыватели Северо-Западной Америки

ще в 1730 г. Д. Павлуцкий послал из Охотска два судна обложить ясаком жителей «Большой Земли», расположенной, как предполагали, к востоку от устья Анадыря. Одно судно разбилось у берегов Камчатки. После двух зимовок на полуострове (в Большерецке и Нижнекамчатске) экспедиция на уцелевшем боте «Св. Гавриил» (на нем в 1728 г плавал В. Беринг) 23 июля 1732 г. отправилась на обследование «Большой Земли». Руководил походом геодезист М. Гвоздев,Долгое время считалось, что И. Федоров и М. Гвоздев имели на борту равные нрава. Это как будто подтверждали и факты - рапорты самого М. Гвоздева. Но в 1980 г. Л. А. Гольденберг обнаружил ордер Д. Павлуцкого от 11 февраля 1732 г., по которому единоличным руководителем плавания назначался М. Гвоздев. штурманом был тяжело больной цингой И. Федоров, перенесенный на корабль «против воли». На борту бота находились 39 человек, в том числе мореход К. Мошков, участник плавания И. Евреинова и Ф. Лужина.

15 августа бот вошел в Берингов пролив. Гвоздев высаживался на азиатском берегу пролива и на о-вах Диомида, завершив их открытие. 21 августа «Св. Гавриил» с попутным ветром подошел к «Большой Земле» -мысу Принца Уэльского, северо-западной оконечности Америки. На побережье моряки видели жилые юрты. О дальнейшем маршруте экспедиции имеются разноречивые сведения.Лагбух, т. о. журнал плавания, и рапорты М. Гвоздева, поданные Д. Павлуцкому по возвращении, не сохранились. Ряд исследователей, ссылаясь на более поздний - от 1 сентября 1743 г.- рапорт М. Гвоздева (И. Федоров умер в феврале 1733 г.), полагают, что 22 августа 1732 г., взяв курс строго на юг от мыса Принца Уэльского, на обратном пути у 65° с. ш. и 168° з. д. «Св. Гавриил» обнаружил маленький клочок суши - о. Кинг (название дано впоследствии Д. Куком), но из-за сильного волнения пристать к берегу не удалось. На Камчатку бот прибыл 28 сентября 1732 г.

Однако показания участника плавания казака Ивана Скурихина, записанные, правда, спустя 10 лет после завершения экспедиции, находятся в явном противоречии с вышеприведенной версией. По И. Скурихину, от мыса Принца Уэльского «Св. Гавриил» двигался «подле ту землю [вдоль берега] в левую сторону [на юго-восток]... дней пять, однако ж конца той земли и усмотреть [мы] не могли...». Он сообщил также о лесистых берегах новооткрытой страны - «лес на той земле великой: лиственничник, ельник и топольник, и оленей много» - побережье Берингова пролива безлесно, деревья растут по берегам залива Нортон. Таким образом напрашивается вывод: экспедиция обогнула с юго-запада п-ов Сьюард и вошла в залив Нортон, а уже оттуда двинулась на Камчатку.

Итак, завершили открытие пролива между Азией и Америкой, начатое Поповым и Дежневым, не В. Беринг, чьим именем назван этот пролив, а Гвоздев и Федоров: они осмотрели оба берега пролива, острова, расположенные в нем, и собрали все материалы нужные для того, чтобы положить пролив на карту.

Веб-дизайн © Андрей Ансимов, 2008 - 2014 год

Капустьян Ксения

Путешественники, изучавшие Сибирь и Дальний Восток:

БЕРГ ЛЕВ СЕМЕНОВИЧ

ДЕЖНЕВ СЕМЕН ИВАНОВИЧ

ПРЖЕВАЛЬСКИЙ НИКОЛАЙ МИХАЙЛОВИЧ

СЕМЕНОВ-ТЯНЬ-ШАНСКИЙ ПЕТР ПЕТРОВИЧ

ФЕРСМАН АЛЕКСАНДР ЕВГЕНЬЕВИЧ

Скачать:

Предварительный просмотр:

Тема: Путешественники,

изучавшие Сибирь и Дальний Восток.

Выполнила: ученица 5А

класса МБОУ лицея №1

Капустьян Ксения

1. БЕРГ ЛЕВ СЕМЕНОВИЧ……………………………………………...1
2. ДЕЖНЕВ СЕМЕН ИВАНОВИЧ……………………………………….2
3. ПРЖЕВАЛЬСКИЙ НИКОЛАЙ МИХАЙЛОВИЧ…………………………..3
4. СЕМЕНОВ-ТЯНЬ-ШАНСКИЙ ПЕТР ПЕТРОВИЧ…………………….....5
5. ФЕРСМАН АЛЕКСАНДР ЕВГЕНЬЕВИЧ…………………………...…..7

БЕРГ ЛЕВ СЕМЕНОВИЧ (1876-1950 гг.)

Отечественный биолог и географ, создал классические труды по ихтиологии (учение о рыбах), озероведению, теории эволюции жизни.

Л.С.Берг много путешествовал и участвовал в экспедициях, исследовал озера Западной Сибири , Ладожское, Балхаш, Иссык-Куль, Байкал , Аральское море. Он первым измерил температуру на разных глубинах этого большого озера-моря, изучил течения, состав воды, геологическое строение и рельеф его побережий. Он установил, что на Арале образуются стоячие волны - сейши.

Л.С.Берг написал более 1000 работ; крупнейшие из них - «Природа СССР», «Географические зоны СССР», благодаря которым учение о природных зонах было поднято на высокий научный уровень. «... И когда он успел все это узнать и так серьезно продумать?» - писал о своем друге и ученике Л.С.Берге профессор Московского университета Д.Н.Анучин. Труд Берга «Аральское море» был представлен автором в 1909 году в Московский университет в качестве магистерской диссертации. По предложению Д.Н. Анучина Л.С.Бергу присудили ученую степень доктора географических наук;

Он уделял много времени педагогической и общественной работе, был почетным членом многих научных обществ, заграничных и русских.

Имя Берга присвоено вулкану на Курильских островах, ледникам на Памире и в Джунгарском Алатау.

ДЕЖНЕВ СЕМЕН ИВАНОВИЧ (ок. 1605 - 1673 г.)

русский полярный мореход.

С.И.Дежнев родился, вероятно, в Великом Устюге. В начале 40-х годов ушел в Сибирь и с отрядом казаков попал в Якутск, откуда совершал длительные походы на реки Яну, Колыму и т.д.; плавал морем из устья Колымы до устья реки Лены. Но особенно его привлекала река Анадырь, где, по слухам, было много моржовых клыков. Казаки не раз пытались морем пройти на Анадырь, но суровый океан встречал людей непроходимыми льдами. Первая попытка, сделанная отрядом Дежнева летом 1647 года, окончилась неудачей.

В июне 1648 года отряд под командованием С.И.Дежнева решил повторить свой прошлогодний путь. Поначалу плавание шло успешно, но за Шелагским мысом мореходы попали в жестокий шторм, два коча (небольшие суда) выбросило на берег. Остальным пяти судам удалось достичь мыса, позднее названного именем Дежнева.

Следующую остановку мореходы сделали у Чукотского мыса, но чукчи встретили мореходов неприветливо. Тогда они 20 сентября ушли в море и снова попали в шторм. Суда разбросало в ревущем море. Судно, на котором находился Дежнев, 1 октября выкинуло на берег в районе Олюторского залива. На берег сошло 25 человек. Вскоре они направились на поиски реки Анадырь. По пути туда половина землепроходцев погибла, и до устья Анадыря добралось только 13 человек.

В устье реки Анадырь С.И.Дежнев основал острог, в котором прожил 10 лет. Недалеко от этого места он нашел косу, усеянную моржовыми клыками. Дважды С.И.Дежнев ездил в Москву для доставки пушнины и клыков моржа. Во время первого пребывания там, в 1665 году, он был «поверстан за кровь и раны» в атаманы и назначен приказчиком в Оленек. Во время второго путешествия, в 1673 году, он заболел и умер.

Главная заслуга Дежнева заключается в том, что он открыл пролив между Азией и Америкой; его именем названа крайняя точка Евразии на Чукотском полуострове - мыс Дежнева; хребет на Чукотке, бухта на побережье Берингова моря.

ПРЖЕВАЛЬСКИЙ НИКОЛАЙ МИХАЙЛОВИЧ

(1839-1888 гг.) - русский путешественник, участвовавший в исследовании Центральной Азии.

Шестнадцати лет, после окончания гимназии, Н.М.Пржевальский поступил добровольцем на военную службу, а через 6 лет был зачислен слушателем в Академию Генерального штаба. Блестяще закончив ее, молодой офицер стал преподавать в Варшавском юнкерском училище географию и историю. Все свободное время он готовился к путешествиям: изучал ботанику, зоологию, составлял гербарии.

Первое его путешествие было в Уссурийский край, где он изучал природу и население. Удивительные места повидал Пржевальский. Ведь что ни шаг, что ни взгляд - все новое, необычное. Северная ель стоит обвитая южным виноградом, словно новогодней гирляндой, могучий сибирский кедр - рядом с пробковым деревом, шныряет в поисках добычи соболь, и тут же охотится тигр - такое можно увидеть только в уссурийской тайге. О результатах своей экспедиции Н.М.Пржевальский рассказал в книге-отчете. Во время путешествия он собрал богатейшую коллекцию растений и животных. Очень непросто было сохранить ее: то дождь шея в тайге день и ночь и влага проникала повсюду, а то студил холод, сковывал движения, не отпуская далеко от костра.

После успешного уссурийского путешествия Русское Географическое общество посылает Н.М.Пржевальского в Центральную, Азию. С 1867 по 1888 г. он возглавил пять больших экспедиций, в течение которых было пройдено 33 тыс. км. открыт гигантский хребет Ти-Алтын-Таг - северная окраина Тибетского нагорья. Сам Пржевальский впоследствии описывал трудности маршрута: гигантские горы, морозы, бури, выпавший снег, который не только слепил глаза путешественникам, но и скрыл скудную растительность - пищу верблюдов. И все же, как бы ни было трудно, ни на день не прекращалась научная работа: велись наблюдения за погодой, составлялись карты, определялись высоты, собирались редкие растения, составлялись календари.

Первым из ученых побывал Пржевальский на озере Лобнор. Столетия мучила географов загадка этого озера. Знали о нем только понаслышке. Оказалось, что расположено оно в пустынных землях, где река Тарим теряла силы и широко разливалась по пескам. Лобнор оказался мелководным озером, на берегу которого жили кочевники. Если поискать озеро на современных картах, то его можно и не найти. За сто, лет, прошедших с тех пор, озеро откочевало за сотню километров на север и стало еще больше, Происходит это оттого, что река Тарим, будучи не в силах бороться с пустыней, меняет русло, течет другим путем и разливается в новом месте.

В своих исследованиях Центральной Азии Н.М.Пржевальский посетил и истоки Хуанхэ, и верхнее течение Янцзы, прошел песчаной пустыней Такла-Макан. В начале пятой экспедиции на берегу озера Иссык-Куль в 1888 году Пржевальский умер от брюшного тифа. Город, где это произошло, носит теперь имя Пржевальск.

Экспедиции Н.М.Пржевальского имели большое значение и обогатили науку знаниями о районах Центральной Азии открытием, описанием и нанесением на карту многих хребтов Азии, богатыми коллекциями флоры и фауны. Он обнаружил в Азии дикого верблюда и дикую лошадь, неизвестных ранее. Из своих спутников Пржевальский воспитал крупных исследователей (М.П.Певцов, П.К.Козлов и др.). Труды ученого были изданы на многих языках.

Именем русского путешественника названы многие географические объекты.

СЕМЕНОВ-ТЯНЬ-ШАНСКИЙ ПЕТР ПЕТРОВИЧ

(1827-1914 гг.) - русский географ, зоолог, статистик, общественный и государственный деятель, один из крупнейших путешественников середины XIX - начала XX веков.

Русское Географическое общество предложило П.П.Семенову перевести труд немецкого географа К.Риттера «Землеведение Азии». По мере работы над переводом все сильнее разгорался в нем интерес к бесконечным просторам Азии. Его манил не изученный тогда Тянь-Шань. Европейские землепроходцы давно строили планы путешествия на Тянь-Шань. Мечтал об этом и великий Александр Гумбольдт. Но в середине XIX столетия мало что было известно о горном массиве Тянь-Шань (по-китайски - «Небесные горы»), предполагалось даже, что это горы вулканического происхождения.

Молодой П.П.Семенов, который в 1853-1854 годах обучался в Берлинском университете, поделился с А.Гумбольдтом своим проектом организации путешествия туда. 27-летний Семенов был уже довольно хорошо известен в научных кругах: он совершил большое путешествие по Европейской России, состоял секретарем отделения физической географии Русского Географического общества. Беседа с А.Гумбольдтом окончательно укрепила его в решении направиться в «Небесные горы».

Экспедиция требовала тщательной подготовки, и только осенью 1856 года Семенов и его спутники добрались до берегов озера Иссык-Куль. Благодаря этой экспедиции было установлено, что это озеро бессточное (раньше считали, что река, Чу, вытекает из этого озера). Исследования позволили нанести на карту его точные очертания. На следующий год, 21 июня 1857 года, П.П.Семенов с большим отрядом отправился в неизведанный путь по Тянь-Шаню. Эта экспедиция, пожалуй, оказалась уникальной во всей истории географических открытий. Она продолжалась менее трех месяцев, но ее результаты прямо-таки поражают воображение: обследованы 23 горных перевала, определены высоты 50 вершин, собрано 300 образцов горных пород, коллекции насекомых, 1000 экземпляров растений (многие из них были неизвестны науке), подробно описаны природные зоны, получено два поперечных геологических разреза Тянь-Шаня, что помогло более глубокому изучению геологии Средней Азии. Также удалось определить высоту снеговой линии в горах, опровергнуть представление А. Гумбольдта о вулканическом происхождении гор.

Вернувшись в Петербург, он активно участвует в подготовке к изданию карты Европейской России и Кавказа, редактирует фундаментальный «Географическо-статистический словарь» и пишет для него важные статьи; разрабатывает проект Всероссийской переписи населения (1897 г.), возглавляет Русское Географическое общество. При непосредственном участии П.П.Семенова было организовано и осуществлено много крупных экспедиций: Н.М.Пржевальского, Г.Н.Потанина, П.К.Козлова.

В 1899 году выходит в свет первый том многотомного детального географического описания страны «Россия. Полное географическое описание нашего отечества», в подготовке которого участвовал П.П.Семенов со своим сыном. Из планировавшихся 22 томов удалось издать только 13, но и в незавершенном виде этот фундаментальный труд остается непревзойденным.

В 1906 году исполнилось 50 лет со времени первого путешествия П.П.Семенова на Тянь-Шань. В специальном указе сообщалось, что «отныне ему и нисходящему потомству дозволено впредь именоваться Семеновым-Тянь-Шанским».

Он завершил свой путь всемирно известным ученым. Более 60 академий Европы и России избрали Семенова- Тянь-Шанского своим почетным членом. Его имя увековечено в 11 географических названиях в Азии, Северной Америке и на Шпицбергене, а одна из вершин Монгольского Алтая носит имя «Петр Петрович».

Случайное воспаление легких 26 февраля 1914 года свело ученого и путешественника в могилу.

ФЕРСМАН АЛЕКСАНДР ЕВГЕНЬЕВИЧ

(1883-1945 гг.) - известный геохимик, посвятивший жизнь раскрытию богатств недр, действительный член Академии наук с 1919 года.

В 1902 году он поступает в Московский университет, где его учителем стал знаменитый В.И.Вернадский, основатель нового, генетического направления в минералогии, раскрывающей происхождение минералов. Со времени поступления Ферсмана в университет учитель, и ученик работают вместе; они создают новую науку - геохимию, изучают химический состав Земли.

А.Е.Ферсман посвящает жизнь раскрытию богатств земных недр своей Родины. Он стремится познать законы возникновения и распределения минералов в различных типах пегматитовых тел, результаты чего отражены в его обобщающем классическом труде - «Пегматиты» (1931 г.).

А.Е.Ферсман не мыслил себе науки, оторванной от практики. Еще с 1917 года он принимал участие и был руководителем многих экспедиций на Урал, в Среднюю Азию и другие регионы. Под его руководством с 1920 года было начато изучение Хибинских гор, где открыли месторождение апатитов - сырья для получения фосфорных удобрений, имеющих огромное значение в сельском хозяйстве. На Кольском полуострове ученый также открыл залежи медных, железных и никелевых руд. С 1924 года А.Е.Ферсман организует экспедиции в пустыню Каракумы, где в центре ее обнаруживает залежи серы, позднее в 1932 году в Кызылкумах открывает залежи руд с разнообразными редкими металлами.

Геохимические идеи совершенно изменили представления о минералах - богатствах Средней Азии. Являясь научным руководителем Таджикско-Памирской экспедиции, Ферсман умело направляет ее отряды, которые открывают месторождения цветных и редких металлов там, где, как ранее считалось, их не должно быть. Трудно найти уголок в нашей стране, где бы не был ученый.

АЕ.Ферсман написал около 700 работ. Для развития геохимии как науки особое значение имеет четырехтомный труд академика «Геохимия».

Биография Дежнева С.И. Семён Ива́нович Дежнёв (от 1605, Великий Устюг нач 1673, Москва) русский путешественник, землепроходец, мореход, исследователь Северной и Восточной Сибири, казачий атаман, торговец пушниной. Первый известный мореплаватель, прошедший по Берингову проливу, соединяющему Северный Ледовитый океан с Тихим и разделяющему Азию и Северную Америку, Чукотку и Аляску, причём сделал это за 80 лет до Витуса Беринга, в 1648 году.

За 40 лет пребывания с Сибири Дежнев участвовал в многочисленных боях и стачках, получил не менее 13 ранений. В 1646 г С. Дежнёву пришлось в очередной раз столкнуться в бою с противником, превосходящий его по силе. Однако из сибирских племен, юкагиры, решили напасть на острог, охраняемый гарнизоном всего в полтора десятка человек. Но отважный казак сумел защитить Нижнеколымск от пяти сотен нападающих.

ЧУКОТСКАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ- в 1648 г. Дежнёв вошел в состав промысловой экспедиции Федота Попова. Летом они вышли в Северный Ледовитый океан. Экспедиция была тяжёлой лишь трем кораблям удалось пройти до восточной оконечности побережья и обогнуть «БОЛЬШОЙ КАМЕННЫЙ НОС».

В 1662 г. Дежнёв вернулся в Якутск, а затем выехал в Москву с собранной в Сибири данью. Здесь он получил чин казачьего атамана. В 1665 г. Семён Иванович Дежнёв отправился обратно в Якутск, а в 1670 г. вновь повез в Москву дань, В начале 1672 г.он прибыл в столицу, где,по всей видимости, заболел, а спустя год, в начале 1673 г., умер.