Повесть Ольги Громовой «Сахарный ребенок» стала популярна неожиданно для самого автора. Повесть написана со слов Стеллы Нудольской, чье детство пришлось на конец 30-х - начало 40-х годов в Советском Союзе. Это рассказ о том, как пятилетняя Эля, растущая в любящей семье, вдруг оказывается дочерью «врага народа» и попадает в страшный ей мир: после ареста отца их вместе с матерью отправляют в лагерь в Киргизии как членов семьи изменника Родины и социально опасные элементы. Но, несмотря на нечеловеческие испытания, которые переживают Стелла и ее мама, они не падают духом: их спасают песни, стихи, музыка и ясное понимание того, что такое достоинство и свобода человека. Ольга Громова рассказала в интервью «Реальному времени» о том, как создавалась повесть, какой была в личном общении главная героиня - Стелла, а также об уроках воспитания, которыми делится со всеми родителями ее книга.

- Ольга Константиновна, расскажите, пожалуйста, историю создания этой повести.

На самом деле, я никогда не собиралась быть писателем. Если бы лет 7-10 назад кто-нибудь сказал мне, что я буду писателем, да еще детским, я бы покрутила пальцем в разных местах головы. Я много лет была главным редактором журнала «Библиотека в школе» и писала очень много, но это не было художественной прозой.

Поэтому, если бы не встреча с подлинной героиней этой истории, Стеллой, истории бы не было. Познакомились мы с ней в 1988 году, много лет она не рассказывала мне про эту часть своей жизни, потом проговорилась, потихоньку стала делиться воспоминаниями, и уже после перестройки я предложила ей писать воспоминания. И получила отказ. Это логичная реакция людей, которые много пережили. Они не любят вспоминать. Так же очень трудно заставить фронтовиков рассказывать правду о войне. В конце концов я ее уговорила, она написала несколько очерков для выходившей тогда педагогической газеты «Первое сентября». Но в какой-то момент Стелла заболела, и я заторопилась: предложила, чтобы мы обработали то, что есть, и опубликовали. И вдруг она мне говорит: «Не надо делать из этого мемуары. Кто будет читать эти 125-е мемуары? Уже столько всего опубликовано, и я не напишу лучше «Крутого маршрута» или Чуковской. Вот бы сделать из этого повесть для подростков, потому что с ними об этом никто не говорит». И это правда. К тому моменту о репрессиях существовала взрослая литература либо мемуары. На школьника нельзя обрушить всей мощью ни Солженицына, ни Шаламова. Ему это не под силу. Однако после 10 лет он уже способен понимать многое, сопереживать книжным героям.

Я загорелась идеей повести. Мы начали переделывать материал, но мы успели сделать вместе только несколько глав. В повести это самые сильные главы.

- Какие это главы?

Первая глава «Игра», «Война с мышиным королем», «Испытания» про лагерь и глава «Атаман», где она поругалась с начальником НКВД. Еще был тщательно подготовлен ее очерк, который вошел в повесть под названием «Южаки». Она писала его по чьему-то заказу (возможно, «Мемориала»), я же перепроверяла по историческим материалам достоверность фактов, ведь шестилетний ребенок не мог помнить историю в таких подробностях, в каких мы ее описывали. Очерк так и не был опубликован по каким-то причинам, но зато теперь в книге это, на мой взгляд, очень сильная глава. Остальное написано по воспоминаниям, многое оставалось просто проговоренным в личных беседах, записанным на пленку или у меня в голове. И я все это обрабатывала уже после того, как Стелла ушла.

Сейчас мы готовим взрослое издание книги «Сахарный ребенок». Повесть почти не будет меняться. Но будут расширены комментарии - писательские, исторические, культурологические

- Как вы работали над этой повестью, не имея писательского опыта?

Сначала я вообще не понимала с какого конца браться. Я долго и мучительно думала, а потом в голове что-то щелкнуло, и я поняла: «Вот как это надо сделать». Я поняла, как повесть должна быть выстроена. Придумался пролог и эпилог. И дальше моей задачей было - просто дописать то, что не написано совсем. Достроить характеры, потому что Стелла их совсем не расписывала в воспоминаниях. О своем друге Сапкосе, киргизском мальчике со странным именем, она очень тепло вспоминала в беседах со мной: это был такой киргизский мужичок, со своим очень взрослым пониманием жизни, самостоятельный. Из этих воспоминаний я и достраивала образ.

Пришлось перепроверить довольно много информации. Например, узнать, как звучали пионерские сборы в те времена. Я-то была пионеркой в 1970-м году, и когда взялась за главу про пионерию в 40-е, поняла, что ничего не понимаю. Тогда пионерская клятва звучала по-другому, не говоря уже о речах, которые произносились на пионерских сборах. Мне пришлось засесть за «Пионерскую правду», которая, слава богу, выложена в интернете, и я читала ее до тошноты, пока не поняла, что тогда могла произносить старшая вожатая, участвует ли в пионерском сборе директор, и если да, то как, и как все это происходило в сельской школе.

«Их спасла не начитанность, не количество знаний в голове. А культурный слой, который приучает ребенка думать надо всем»

Как вы сами сказали, эта повесть о том, как сохранить человечность в нечеловеческих условиях. Какие же качества помогли Стелле и ее маме остаться людьми, пройдя через лагерь, ссылку, жизнь на дне земляной ямы, в стогу сена и прочие суровые испытания?

Для вот этой узкой прослойки хорошо образованного класса, который не успели окончательно уничтожить во время революции, поведение Стеллы и ее мамы не было чем-то необычным. Это было нормально - не делать так-то и так-то, растить детей, не набивая их ненужной информацией, а окружая их широченным культурным слоем, чтобы они в нем просто жили. Я моложе Стеллы на 25 лет, и мой дед из «бывших», как тогда говорили, тоже получил хорошее образование до революции. Когда он первый раз повел меня, семилетнюю, в Третьяковскую галерею, его первая фраза была такой: «Ты здесь не в последний раз». То есть он закладывал в меня мысль, что нормальный человек ходит в музей не один раз, не два, не три, а просто время от времени туда приходит и что-нибудь новое для себя смотрит, не надо пытаться посмотреть всю Третьяковку за один раз. И каждый раз, когда я куда-нибудь его тянула, он говорил: «Ты здесь не в последний раз, мы с тобой договорились, что сегодня смотрим вот это».

И я росла с этим ощущением - у тебя музыка не в последний раз, вокруг тебя всегда книги, музеи. И точно так же однажды я, услышав какой-то взрослый разговор, спросила дедушку: «Что он такого сделал, что ты ему сказал, что теперь руки ему не подашь?» Дедушка ответил: «Понимаешь, есть вещи, которые люди делать не должны ни при каких обстоятельствах». Я не унималась: «Почему?» - «Да не почему. Просто не должны и все».

Стелла в пожилом возрасте

Это те же самые правила хорошего человека, которые Стелла сформулировала в своих воспоминаниях. Хороший человек делает то-то и не делает того-то. Это родители не на стенке ей написали. Они не задавали ей это выучить наизусть. Они просто так жили. И ей объясняли: «Хорошие люди должны жить вот так».

Для нас сейчас их образование кажется необычным. А для того слоя это необычным не было. Это было нормой. И на самом деле, я думаю, это именно то, что их спасло. Не начитанность, не количество знаний в голове. А культурный слой, который приучает ребенка думать над всем. Вспомните, как Стелла играла в детстве в спасение Жанны Д"Арк. Средний учитель скажет: «Боже мой, это же неправильно! Какая каша у ребенка в голове из Жанны Д"Арк, Дмитрия Донского и Суворова!»

- По крайней мере, это не Смешарики и не Губка Боб…

На самом деле это не важно. У современных детей из этих персонажей тоже возникают иногда интересные мысли. Вопрос не в этом. А в том, что эта каша в голове ребенка постепенно разложится по мере наращивания общеобразовательного слоя. Но этот общеобразовательный слой не ляжет на пустое место. Пусть она сейчас играет в них во всех. Неважно. Важно, что когда она в них играет, она учится думать, она выстраивает логические связи, она не ленится посмотреть на карте. Между прочим, пятилетних детей легче научить ориентироваться по карте, чем детей старше 10 лет. У них лучше развито абстрактное интуитивное мышление.

То есть родители учили Стеллу думать над всем, что она видит, слышит, получает. Это их и спасло. Ну и еще, конечно, мамина сила, мамино умение поддержать ребенка в тот момент, когда он должен был уже сломаться. Когда писала, я все время про себя думала: «Не дай Бог, если бы я оказалась вот так с детьми, меня бы хватило на это?» Я совсем не уверена в этом.

«В экстремальных условиях ребенку важно, чтобы рядом был взрослый, который понимает, что ему больно и страшно»

Да, меня впечатлили слова матери на вопрос Стеллы: «Нас продали в рабство?» «Рабство - это состояние души, свободного человека сделать рабом нельзя». Кроме того, она окружила свою дочь сказками, песнями, стихами, она рассказывала ей истории и тем самым отвлекала от тяжелой реальности.

В экстремальных условиях, когда ребенок напуган, когда ему плохо, когда он просто болеет, ему важно не только отвлечься, но чтобы рядом с ним был взрослый, который понимает, что ему больно и страшно. Но вместо того, чтобы над ним кудахтать и усиливать это ощущение боли, взрослый должен занимать ребенка чем-то другим: «Я с тобой, я рядом, и у нас же есть более интересные дела, чем плакать». И мама, пользуясь запасом своей памяти, тем, сколько она всего читала и знает, это и делала - она защищала ребенка этим своим общекультурным слоем. Ведь на самом деле, как говорят медики, когда у ребенка тяжелая болезнь, очень важная роль в выздоровлении ребенка - это позиция родителя. Если подавлена и напугана мама, то ребенок будет напуган и подавлен значительно больше. И это понимала Стеллина мама. Она показывала ей, что она не боится.

Складывается ощущение, что Стелла жила в окружении героев прошлого - той же Жанны Д"Арк, Суворова, декабристов, поэтов, писателей. Понятно, что это результат того, что она росла в семье, где история играет большое значение, а патриотизм не является пустым словом. Кажется, что сейчас людей, проникнутых такой любовью к своей родине, к ее истории, очень мало.

И тогда были люди, которым все это не нужно, не интересно, которых волновало, чтобы была еда, вода и кров, а если при этом кров еще будет богатый, а в доме будет сервант в зеркалах и золото в ушах, то они будут считать себя счастливыми, и их совершенно не волнует история. Такие люди были всегда. Чудес не бывает. Не бывает, что одно поколение все целиком думает так, а другое - по-другому.

Разочарование было и тогда. Когда ты понимаешь, что происходит в твоей стране, а в 30-е годы там такое происходило, что нам и не снилось, наступает разочарование. Но вспомните, какие важные вещи делает мама, когда рассказывает Стелле о героях прошлых лет. Ведь она рассказывает о них не с точки зрения воспитания патриотизма как такового, любви к великой России. Она рассказывает о личной стойкости, о честном слове, о моряках, верных присяге. То есть рассказывает об общечеловеческих качествах этих людей, независимо от того, к какой стране они принадлежат. Просто на примере своей страны это делать удобнее.

Но опять же это истории не про глобальную историю России, это истории про людей. Можно сейчас спорить сколько угодно о правильности или неправильности идей декабристов, о том, что было бы, если бы Пестель пришел к власти. Но история про жен декабристов, поехавших за мужьями в Сибирь, это история про людей, а не про те или иные идеи.

Однажды много лет назад меня ученица спросила про восстание декабристов: «Я одного не понимаю, что было надо этим знатным людям? У них все было. Значит, они за что-то другое воевали? Зачем они занялись идеями переустройства общества? Это же не был дворцовый переворот с идеей сменить одного царя на другого».

И меня эта сторона воспитания мамы привлекла. Что бы она ни рассказывала ребенку, она не просто набивала ее голову фактическими знаниями про то, что и когда происходило. Она рассказывала про людей.

Стелла с родителями. 1932 год

- История таким образом оживала.

Тоже не совсем так. Это штамп. Мы привыкли так мыслить. Не история оживала. Люди оживали. Вот что ей было важно. А то, что эти люди были в контексте истории, так это потому, что мы про них больше знаем, про них легче рассказывать.

«Мой дедушка был инженером. Но тем не менее он играл на рояле, говорил по-немецки и по-французски, знал изобразительное искусство»

Идеализация детства и юности присутствует всегда. С возрастом кажется, что в детстве все было прекрасно, и не хочется вспоминать о том, что было плохого. Что касается моих воспоминаний, то, например, в моей семье обожали читать вслух. Мы уже учились, кто в старших классах, кто в институте, и убегая утром куда-нибудь, оставляли на столе записку: «Без меня вечером не начинайте читать, я приду во столько-то». Потому что чтение вслух - это отдельный процесс. У каждого был миллион своих книжек на столе, одна для души, другая для работы. Но при этом была одна книжка, которую читали вслух. Иногда новинка, иногда чья-то любимая. Когда я была маленькая, и мы жили у бабушки с дедушкой в центре Москвы, то нас укладывали спать, и мама приоткрывала дверь в соседнюю комнату. А в соседней комнате дедушка садился за рояль. И мы засыпали под музыку. При этом мой дедушка не был ни музыкантом, ни художником. Он был инженером и по профессии всю жизнь занимался вещами, чуждыми искусству вообще. Но тем не менее он играл на рояле, говорил по-немецки и по-французски, знал музыку, изобразительное искусство, он водил меня в музеи, он рассказывал так интересно и так выстраивал наши походы, что я их помню до сих пор. При этом он очень много работал, ему было не до нас, хозяйственными и текущими воспитательными делами занимались мама и бабушка.

Любимой игрой в нашей семье было - расстелить карту, лечь на пол, ползать вокруг карты и сочинять, кто куда поплыл, кто что там делает, как там люди живут, на каких нартах ездят. У меня где-то в архиве лежит тетрадка с папиными рассказами про разные места - про тундру, про тайгу, с его рисунками и всякими смешными сюжетами и описаниями: «Тут растут такие деревья, они вот такие кривые, а еще там бывают вот такие деревья».

Стелла мне рассказывала про свои семейные игры, а я узнавала свои, хотя я на 25 лет моложе.

- А что это за игры?

В стихи, в слова. Одна из любимых игр и у нас в доме, и у Стеллы - буриме, когда задается четыре случайные рифмы, выбираются случайные слова в рифму, а потом на них надо сочинить четверостишие, чтобы эти слова рифмовались. У нас была более сложная версия: нужно было взять известную стихотворную фразу, например, «Мой костер в тумане светит». Дальше открывали любую книжку или газету, тыкали пальцем в случайное слово, и оно должно было тоже присутствовать в стихотворении. На эту тему нужно было сочинить стих. Разрешалось чуть-чуть менять эту исходную фразу: скажем, в одной из папиных версий было «Чей костер в тумане светит». Мы страшно увлекались этим.

Точно так же, как Стелла, мы любили вспоминать стихи на тему. Например, стихи про зиму наперегонки, кто больше вспомнит. Пусть по строчке. Или, например, общеизвестная игра в «Города», когда называешь город, следующий называет город на последнюю букву в твоем городе и так далее. Но мы, кроме того, так играли в страны, в литературных героев, причем с последними фокус был в том, что нужно было обязательно назвать, из какого произведения герой. Потому что, если ты скажешь «Д"Артаньян», всем понятно, откуда он, а если ты скажешь «Ванька», то непонятно, кто это - Ванька Жуков из рассказа Чехова или Ваня Солнцев из «Сына полка». Таких игр было великое множество.

Моя мама когда-то по моей просьбе писала целый сборник таких игр для журнала «Библиотека в школе», вспоминая все наши семейные игры.

- Есть ли сегодня такие семьи?

Да, конечно. И сегодня есть семьи, где музыкой занимаются не потому, что ребенок ходит в музыкальную школу, а потому, что они любят музыку, причем не обязательно классическую. Мы очень любили, когда мама вечером пела. Это был отдельный ритуал «Мама, спой!». И огромное количество песен я знаю с того времени от мамы - и военной, и послевоенной лирики, и народных песен. Сейчас другой век. Другие технологии, другие игры. Другой культурный слой.

- То есть вы не разделяете пессимизма людей, которые говорят, что эта культура утрачена?

Когда одна культура утрачивается, приходит другая. Мне жаль, но это нормально. Мама, которая по утрам с детьми слушает новости на английском, а потом по дороге в школу вспоминает французские стихи не потому, что дети учат его в школе, а потому, что дома часть времени они говорят на французском, - это нормально, я таких родителей знаю.

Вашу повесть многие воспринимают как руководство для воспитания детей. В ней очень много уроков. Например, вспомнила один, когда мама говорит Стелле: «Запомни, дочь, если по твоему лицу видно, что у тебя плохое настроение, значит ты дурно воспитана».

Знаете, однажды много лет назад, я тогда работала в школьной библиотеке, у меня был тяжелый день, я была уставшая, недовольная. Тут прибегает девочка с каким-то вопросом. Я не очень любезно ей ответила, и тогда Алиса вежливо поинтересовалась: «У вас плохое настроение? Надеюсь, не я в этом виновата?» Какой это был для меня урок! На всю жизнь. И с тех пор, кто бы ни входил в библиотеку, я включала улыбку. Что бы ни происходило. Твое настроение никого не касается. Так что это тоже правило на все времена, и есть люди, которые это применяют сегодня.

Другой урок: когда Стелла заболела брюшным тифом и ей нельзя было есть много, она осталась одна в комнате на целый день с кастрюлей супа на столе. Тогда она попросила соседку спрятать кастрюлю в сундук, понимая: «Наши сиюминутные желания могут толкнуть на очень опасные и глупые поступки».

В любом запрете должна быть какая-то логика, и ребенку она должна быть понятна и очевидна. Тогда он будет изо всех сил стараться с этим запретом справиться. Маленькой Стелле объяснили: если она будет есть лишнее, она может умереть, потому что во время брюшного тифа стенки желудка становятся очень тонкими. Ей объяснили очень подробно, ей не просто запретили. И тогда ей стало понятно, что хочешь не хочешь придется справляться. И бедный ребенок в отчаянии попросил запереть еду в сундук. Потому что она поняла, что сама не может справиться. Это и есть воспитание. Оно не в том, чтобы строго запрещать что-то, а в том, чтобы ребенок понимал, что он делает и почему.

Мои собственные дети регулярно меня этому учили, задавая в детстве железный вопрос: «Мама, где логика?» Потому что мама должна не просто вопить: «Я тебе это запрещаю!» А популярно объяснить, почему она против. А если включить логику, то, может, и не обязательно против. Так тоже бывает.

«Стелла похоронила мужа и сына в течение нескольких лет. У нее никого не осталось»

Ваша повесть заканчивается на том моменте, когда Стелла и ее мама возвращаются из ссылки и поселяются в Подмосковье. Как сложилась их жизнь после?

Стелла поступила в сельскохозяйственную академию, закончила ее, стала агрохимиком. Много лет разрабатывала удобрения на основе угля, объездила весь Советский Союз, работала на Чукотке, на Камчатке, в Казахстане. Как она говорила, там ей очень пригодилось умение ездить верхом, приобретенное в детстве. Она очень хорошо держится на лошади, я видела фотографии. Ее мама много лет после войны преподавала в школе немецкий язык, потом ушла на пенсию. Последние девять лет она была прикована к постели, и Стелле тяжко приходилось, потому что за мамой надо было ухаживать.

У Стеллы был муж и сын, но так сложилось, что она похоронила их в течение нескольких лет. И у нее никого не осталось. Муж ее был моряком, окончил знаменитую Соловецкую школу юнг, участвовал даже в боевых действиях в конце войны, потом ушел в геологию.

- Какой Стелла Натановна была в повседневной жизни, в быту?

Она была не очень легким человеком, прямолинейной, имела обыкновение говорить то, что думает, не очень вникая в то, понравится это собеседнику или нет. Она редко делала что-то, что ей самой не нравится или чего она делать не хочет. Заставить ее было почти невозможно. Она была независима в суждениях и поступках. Она очень многим интересовалась. Массу всего умела, а что не умела с интересом осваивала. Например, в детстве ее учили шить, потому что она помогала маме. Иголку держала она хорошо. Но шить по выкройкам она пошла учиться уже пенсионеркой, будучи на инвалидности (вторую группу она получила из-за проблем со спиной). Она справлялась с хозяйством сама, сама себя обшивала, у нее был очень хороший вкус. И в нищие 90-е годы Стелла была не богато, но очень стильно одета. Умела носить шляпы.

В свое время была активна в клубе пенсионеров при библиотеке. Она там много рассказывала про свои путешествия, про книги, про удобрения, какими можно пользоваться на своем участке.

После перестройки сотрудничала с «Мемориалом», участвовала в политических демократических движениях, даже была доверенным лицом одного из депутатов.

- Как она восприняла перестройку?

Как мог воспринять перестройку человек, которому всю жизнь сломал сталинский режим? Хорошо, с энтузиазмом. Надеялась, что из этого выйдет что-то приличное. Рассказывать и вспоминать свое детство ей было тяжело. Но сотрудничество с «Мемориалом» показало, что это делать надо.

«Тоску по сильной руке сегодня вбивают тщательно выстроенной пропагандой»

Сегодня заметен интерес к личности Сталина, тоска по «сильной руке». Недавно в одной редакции видела на стене плакат со Сталиным, это стало чем-то модным, стильным. Происходит некое заигрывание с историей. Как вы к этому относитесь?

К фигуре Сталина я отношусь абсолютно отрицательно. На мой взгляд, все хорошее, что было в стране при нем, делалось вопреки, а не благодаря. И нынешняя тенденция сильно беспокоит меня не тем, что она есть, потому что люди с такими взглядами, тоскующие по сильной руке, считающие, что тогда было хорошо, а сейчас «Сталина на них всех нет», были всегда. Современное поколение не знает, что такое Сталин. Они тогда не жили. Я тоже тогда не жила. Но нынешнее поколение даже не представляет, что это такое - жить в той стране. Я еще немного представляла, потому что родилась в 50-е годы, и все это еще было живо и свежо в памяти людей.

Тоску по сильной руке в них вбивают очень старательно достаточно тщательно выстроенной пропагандой. И вот это меня тревожит: люди ведутся на эту пропаганду. В этом смысле очень важным мне кажется то, что делают карельский историк Юрий Дмитриев, общество «Мемориал», писатель Сергей Лебедев, который пишет важные книги о памяти, об отношении нашем к тому времени. То что делает Сергей Пархоменко с акцией «Последний адрес». К сожалению, это все крохи, этого должно быть больше. Потому что это противовес перспективам тоталитаризма.

Маша Рольникайте «Я должна рассказать». Очень похожая по сути на «Сахарного ребенка» книжка, написанная не для детей, хотя для них и изданная, - Марианна Козырева «Девочка перед дверью». Есть серия книжек «Ленинградские сказки» Юлии Яковлевой. Для меня вещь очень сильно спорная, я не согласна с концепцией, но в общем ее тоже можно читать. Хотя эти сказки к документальной истории отношения не имеют. Немножко фантасмагорическая книжка, но отличная, для детей - Евгений Ельчин «Сталинский нос». Маленькая, коротенькая, не документальная, но тоже на эту тему.

На самом деле таких книг не очень много.

- Почему?

Тема для многих еще больная, спорная, страшная. Понятно, что я не называю классиков, Солженицына, Шаламова и так далее. Я говорю о том, что появилось недавно. Гузель Яхина «Зулейха открывает глаза» - тоже спорная вещь, но в целом хороша. Еще Александр Чудаков «Ложится мгла на старые ступени».

Думаю про новую художественную книжку, но что из этого выйдет, боюсь сказать. Она тоже будет касаться исторического прошлого, хотя история будет совсем другая и совсем непохожая на «Сахарного ребенка»

«Нынешним детям трудно понять, как это можно по одному доносу посадить человека»

- Как школьники воспринимают повесть «Сахарный ребенок»?

Очень хорошо и разумно. Понимают, о чем речь. Хотя иногда малышам приходится объяснять вещи, которые нам кажутся очевидными. Но у детей свободные, к счастью, головы, и поэтому им бывает трудно понять, как это можно по одному доносу посадить человека. Трудно объяснить ребенку, что никто не ставил себе целью собирать доказательства, и что все следовали совету главного прокурора Советского Союза: «Признание - царица доказательств, главное - выбить признание». А иногда и признания не требовалось, как в случае со Стеллиным отцом. В его деле только донос и материалы допроса того самого человека, который донос написал. «На основании вышеизложенного приговорить». Вот это нормальным нынешним детям объяснить трудно. «А как это: всех запугать? А кто тогда работать будет? А кто тогда страну строить будет?» У детей возникают иногда самые неожиданные вопросы.

Сейчас мы готовим взрослое издание книги «Сахарный ребенок». Повесть почти не будет меняться. Но будут расширены комментарии - писательские, исторические, культурологические. Я сдала в издательство почти полтора листа этих комментариев. О том, как я проверяла материалы, что в повести точно и не точно и почему. Какие вещи я упрощала, сокращала. Как выглядят настоящие документы на высылку и реабилитацию. Например, мама со Стеллой не были приговорены к лагерю. Это было чистое самоуправство местных властей. В деле матери, которое Стелле разрешили посмотреть в КГБ, когда в 90-е годы приоткрыли архивы для пострадавших и их родственников, нет никаких документов про лагерь, их и быть не могло. Это было самоуправство - загнать женщин, приговоренных к ссылке, в лагерные условия, потому что местным начальникам надо было что-то строить. Мне пришлось это проверять. И я нашла ряд свидетельств ученых о том, что существовали так называемые нелегальные лагеря, неучтенные. Не знаю, как их снабжали и чем кормили. Они возникали по мере надобности и потом исчезали. Что было на этом месте потом, мне не удалось выяснить. Кыргызстан закрыт в этом отношении, они не исследуют эту часть своей истории. Но кое-что я нашла, и это привожу в своих комментариях.

Также подробнее рассказываю о песнях и стихах, которых в повести очень много. Ведь это новому поколению почти не известно.

И еще в книге будет статья одного из крупнейших современных педагогов, руководителя одной из лучших московских школ и писателя Евгения Ямбурга, посвященная «Сахарному ребенку». В нем как раз о воспитании, об этом культурном слое. Она так и называется «Воспитание правдой».

Недавно я также написал по заказу издательства книжку совсем не художественную. Это «познавалка» для начальной школы, как собрать свой гербарий. Книжка выйдет в следующем году.

Думаю про новую художественную книжку, но что из этого выйдет, боюсь сказать. Она тоже будет касаться исторического прошлого, хотя история будет совсем другая и совсем непохожая на «Сахарного ребенка».

«Модно говорить, что современной детской литературы у нас нет, одна попса. Но это неправда»

- Как вы оцениваете состояние современной детской литературы?

Очень много прекрасных писателей. Сейчас модно говорить, что современной детской литературы у нас нет, одна попса. Но это неправда.

Сейчас модно говорить, что современной детской литературы у нас нет, одна попса. Но это неправда

Очень яркий автор, мальчишеский, мужской - Евгений Рудашевский. От 12 лет «Куда уходит кумуткан», повесть «Ворон» лет с 14, повесть для подростков постарше «Здравствуй, брат мой, Бзоу», приключенческий роман «Солонго».

Алексей Олейников интересный писатель. Нина Дашевская восхитительна, моя любовь - это рассказы и повести для подростков. У нее хорошо все. Очень красивые рассказы «Около музыки».

Юлия Кузнецова - очень разнообразный писатель. Прекрасная трилогия для подростков, больше девчачья, «Первая работа», про девочку, которая зарабатывает себе на первую зарубежную стажировку. Для малышей у нее прекрасные рассказы «Столярные рассказы, или Как Гриша игрушки мастерил». Новая книжка «Каникулы в Риге». Повесть «Выдуманный жучок» - она очень хороша.

Могу дать общую наводку. Открываете ежегодный каталог «Сто новых книг для детей». Это не просто каталог, куда можно попасть за деньги. Это книги, которые отбирают эксперты по детской литературе, и он реально отражает хорошую детскую литературу, не всю, но это хороший срез. Он прекрасно скомпонован, размечен по возрастам, темам, сюжетам, по массе разных признаков.

Наталия Федорова, фото предоставлено Ольгой Громовой

Справка

Ольга Громова - писатель, редактор детской литературы, девятнадцать лет работала главным редактором профессионального журнала (первоначально - газеты) «Библиотека в школе» издательского дома «Первое сентября». По профессиональному образованию - библиотекарь-библиограф. Стаж работы в библиотеках 25 лет, в том числе 5 лет - в научной, 13 лет - в школьных. Сейчас работает в издательстве КомпасГид.

Ольга Громова

Сахарный ребенок

История девочки из прошлого века, рассказанная Стеллой Нудольской

Стелле и Эрику. Я выполнила своё обещание.

Не хотелось думать ни об уроках вообще, ни конкретно о немецком языке - так хороша была за окном подмосковная ранняя осень с ярким осенним солнышком, так манила в лес. Я вполуха слушала, как учительница объявляла результаты вчерашней контрольной. «Нудольская - три…» Ослышалась я, что ли? Класс недоумённо загудел, но под строгим взглядом нашей новой «немки» быстро затих. С первых парт изумлённо оглядывались на меня одноклассники: вторая тройка по немецкому за неделю. Все знали, что по-немецки я говорю почти так же свободно, как по-русски, и школьный диктант ну никак не могла написать на тройку.

А я вдруг всё поняла. И недавняя тройка по русскому за сочинение (учительница сказала, что я стала допускать стилистические ошибки и не раскрыла тему), и сегодняшняя уже не показались такими удивительными. Обидными - да, несправедливыми - конечно… Но в эту минуту мне стало ясно, что теперь, в последнем классе, эти тройки станут появляться неизбежно, как бы я ни старалась. И тогда у меня в конце года выйдут четвёрки по русскому и немецкому. И не видать мне ни золотой медали, ни даже серебряной, несмотря на все мои «пятёрочные» табели прошлых лет.

Я совсем перестала слушать урок. Я думала. Понятно, что четвёрки по русскому не избежать - тогда мне точно не дадут медаль. Можно получить медаль, даже имея две четвёрки за последний год, но не в том случае, если одна из них по русскому. Это закон. А похоже, так и будет. Обидно и неясно, почему вторым предметом стал именно мой любимый немецкий. Не математика, не физика… Может быть, потому, что наша новая классная руководительница преподаёт немецкий и, похоже, не очень-то хорошо его знает… а значит, ей не нравятся те, кто знает лучше неё? Или просто она в нашем посёлке недавно, ещё не своя вроде бы, и потому именно ей поручено выполнить чью-то «установку»?

Моя мама тоже преподаёт немецкий. В той же школе. Но ей старшие классы не дают, только с пятого по седьмой. Мы и живём при школе - в маленькой служебной квартире. Маме, конечно, тоже будет обидно за мой немецкий, но я точно знаю, что ни она, ни я сама спорить не станем. И объяснять ничего никому не будем. А одноклассники… ну что ж, поудивляются и привыкнут. В десятом классе у всех своих забот хватает.

Потом, когда-нибудь… когда станет можно… я расскажу свою историю хотя бы самым близким друзьям. Но это будет нескоро. Если вообще будет. А пока я могу вспоминать только молча.

Сегодня за ужином мы попали в волшебную страну эльфов и гномов, где, как всем известно, в кисельных берегах текут молочные реки. В глубоких тарелках с крутым ярким ягодным киселём и налитым по краям молоком нужно «пропружать», прокладывая русла для молочных речек в кисельных берегах. Если не торопиться и действовать аккуратно, в тарелке получится карта страны с озёрами, реками, ручьями и океаном вокруг. Мы долго возимся, а потом сравниваем, у кого лучше получилось: у меня, у мамы или у папы. Папа даже умудрился построить какую-то гору из киселя и уверяет, что именно из неё течёт вот эта молочная река. Пока мы рассматриваем картины в тарелках, гора расползается и получается мутное море. Мы с мамой смеёмся, а няня ворчит: «Ну, собрались младенцы - баловство одно».

Ладно, Мосявка, - говорит папа, - доедаем быстро кисель и спать.

А сказка будет?

Будет тебе сказка. Сегодня моя очередь.

А можно ты прямо сейчас начнёшь, чтобы знать, про что… а потом я пойду чистить зубы и умываться?

Давным-давно…

Когда и солнце было ярче, и вода мокрее?

Господи, а это ты откуда взяла?

Это Полюшка ей так сказки рассказывает, - улыбаясь, говорит мама.

Полюшка - это моя няня. И она, кстати, никогда не зовёт меня Мосявкой. Считает, что это собачья кличка, и ворчит, когда меня так зовут. Но папа её ворчания не боится.

Не отвлекайте меня. Так вот… давным-давно жила-была в Москве семья: папа, мама, няня и совсем маленькая девочка. Папу звали… папой. Маму… Папа называл её Юленька, мамины старшие сёстры - Люськой, брат - Пунечкой.

А брат - это дядя Лапа?

Ну, например он, хотя в жизни-то его никто так не зовёт, только одна маленькая девочка. А вот девочку очень долго называли всякими разными словами, но никак не по имени… Потому что имени у неё не было.

Это про меня сказка, да? А приключения будут?

Будут-будут. Иди умывайся и ложись.

Мама обычно читает или рассказывает мне удивительные истории из жизни разных богов, героев, волшебников, да ещё на разных языках. А папа редко рассказывает «правильные» сказки, то есть народные или литературные, - чаще на ходу сочиняет. Я бегу умываться, предвкушая сказку про саму себя, потому что правдивую историю о том, как у меня не было имени и откуда оно взялось, я уже знаю.

По всем приметам родиться должен был мальчик, которого хотели назвать Генрихом. И вдруг раньше срока родилось нечто крошечное, весом без восьмушки пять фунтов (так няня по старинке считала) и чуть больше сорока сантиметров в длину, и оказалось девочкой. Родители долго не могли решить, как же им назвать это неожиданное явление.

Пока не было кроватки, я спала в чемодане, стоявшем на большом стуле, а крышка его была привязана к спинке. Тогда меня называли Мосявка, Буба или как-нибудь ещё. И вот это создание должно было получить имя. Папе нравились одни имена, маме - другие, и спорили они без конца. Один из друзей семьи предложил:

Назовите девочку Myccop - это по-турецки «звезда».

Но мама решила мусором дочку не называть. Спорили бы ещё долго, если бы через два месяца родителям не принесли строгую повестку о штрафе и официальное напоминание о том, что в стране существуют загсы, куда им и следует явиться зарегистрировать ребенка.

Пошли втроём: папа, мама и их друг Александр. Пока родители в коридоре у окна бурно спорили, как же будет называться это чудо, они передали ребёнка другу, чтоб подержал, покуда они что-то решат. Тот тихо зашёл в комнату (из которой полчаса назад выдворили родителей доспоривать в коридоре) и зарегистрировал ребёнка, благо и ребёнок, и документы были в руках у дяди Саши. С чувством выполненного долга он предложил родителям доспорить как-нибудь в другой раз, так как эту девочку зовут Стелла, что на латыни значит «Звезда».

Когда в доме появилась няня Поля, она придумала сокращение от имени Стелла - Эля. С тех пор близкие так меня и звали.

Лица папы я не помню. Зато помню карман его пальто. Если я запускала туда руку (почти до плеча), там всегда находилось что-нибудь вкусненькое. Помню большую тёплую руку, за которую я держалась, когда по выходным мы ходили гулять. И голос - очень низкий, бархатный. И вот папа рассказывает мне сказку. О том, как маленькая, но смелая девочка без имени спасает свою маму от злых разбойников и зарабатывает себе имя - Звёздочка.

И папа, и мама были очень музыкальны. Мама садилась вечерами за пианино, и они пели вдвоём. Было так славно. Очень я любила, когда они пели «Элегию» Массне. Конечно, я не знала, что такое элегия и кто такой Массне, и считала, что это одно такое длинное слово - «элегиямассне», - но и слово было красивое, и мелодия.

Роман "Сахарный ребенок", краткое содержание которого приведено в этой статье, это произведение писательницы Громовой. По сути, это документальная книга, написанная со слов реального персонажа, маленькой девочки Стеллы. Ее детство пришлось на тяжелые времена в Советском Союзе - 30-40-е годы. Книга, написанная в начале 2010 годов, сразу стала бестселлером, завоевав любовь читателей и уважение литературных критиков.

Роман о девочке

"Сахарный ребенок", краткое содержание которого позволяет понять, в чем суть произведения, это очень искренний роман. Читатели признаются, что он берет за душу и завораживает уже с первых страниц. В центре повествования - маленькая Эля. Она растет в крепкой семье, где царят любовь и уважение друг к другу. Счастливая идиллия рушится в один момент, когда выясняется, что ее отца признали "врагом народа". Что это такое, она еще не до конца понимает. Но жизнь ее меняется кардинально. На смену тихим семейным вечерам приходят переживания, ежедневный стресс.

Эля оказывается в страшном, неприятном ей мире, где все ей не рады. Отца арестовывают. Его увозят из дома, о дальнейшей судьбе ничего не известно. Все попытки матери девочки пробить чиновничью стену заканчиваются практически ничем. "Враг народа" оказывается в застенках НКВД.

С Элей и матерью тоже обращаются неподобающим образом. Их отправляют в лагерь для членов семей изменников Родины. Для них даже существует специальная неприятная аббревиатура - ЧСИР. Сюда же привозят социально опасных элементов (СОЭ).

Лагерь расположен вдали от их дома - в Киргизии. Незнакомый и тяжелый климат, тяжесть переезда, непростые условия содержания. Все это негативно сказывается на состоянии девочки.

Подростоковый роман

Несмотря на все испытания, которые выпадают на их долю, Эля и ее мама не отчаиваются, не падают духом. Ольга Громова пишет классический подростковый роман, в котором показывает, как родитель даже в критических обстоятельствах должен и может помочь ребенку перенести самые жуткие моменты в жизни.

Мама Эли постоянно шутит, поет песни, читает стихи своей дочери. Они всячески пытаются заботиться друг о друге. Им предстоят болезни и голод, но ничто не заставит их расстаться. "Сахарный ребенок", главным героям которого приходится буквально выживать в сложившихся обстоятельствах, это еще и роман воспитания. Очень увлекательная книга о настоящей любви, а также о том, что такое внутренняя свобода и человеческое достоинство. Свободе, которая может быть в каждом человеке даже в годы репрессий, самое точное определение дает мама Эли. По ее мнению, рабство - это только состояние души. Если же человек внутренне свободен, то его невозможно сделать рабом.

Роман "Сахарный ребенок", краткое содержание которого есть в этой статье, был отмечен призами и наградами. В частности, книга вошла в лонг-лист престижной литературной премии "Книгуру", получила диплом премии имени известного фантаста Крапивина.

Далее постарамся подробнее остановится на сюжете произведения, чтобы лучше понять те идеи, которые заложил автор. Практически каждый найдет что-то свое в "Сахарном ребенке". Краткое содержание - отличное доказательство этому.

В центре повествования - мать, перенесшая костный туберкулез и получившая из-за этого инвалидность, и ее 6-летняя дочь. Из-за ареста главы семьи они оказываются просто в нечеловеческих условиях лагеря для нежелательных в советском обществе элементов. Но и даже тут они не отчаиваются, всячески пытаясь поднять настроение друг другу, больше всего боясь не за себя, а за то, что могут ранить близкого человека.

Созданный ими внутренний мир противостоит внешнему ужасу. Только он помогает им выжить. Временами автор Ольга Громова описывает просто жуткие эпизоды. Маленькой Эле надзиратель разбивает нос прикладом винтовки за то, что она хотела сорвать тюльпан на клумбе. Но даже это не дает героям ожесточиться и опустить руки.

Жизнь после лагеря

Далее Громова в "Сахарном ребенке" описывает жизнь героев после лагеря. Правда, им не позволяют вернуться в родной город, а отправляют в далекие киргизские села. Здесь они встречают хороших и добрых людей, которые с пониманием относятся к ситуации, в которой оказались мать и дочь.

Тут живут оседлые киргизы, раскулаченные украинские семьи. Все с уважением относятся к киргизской культуре и языку, что еще больше располагает к ним местных жителей.

Смысл названия романа

В этой части романа мы узнаем смысл его названия. Киргизы начинают называть Элю "кант бала", что в переводе с их языка означает "сахарный ребенок". Анализ этого произведения лучше всего основывать на самой яркой его главе - "Великое чтение".

В ней рассказывается, как практически каждый вечер все ссыльные, среди которых русские, украинцы, а также местные жители, собираются вместе в одном из бараков. Они рассказывают друг другу истории о своей жизни, пересказывают знаменитые произведения, относящиеся к их культуре, читают стихи, рассказы и повести. Например, Гоголя и Пушкина. Причем нередко в переводе на киргизский.

Эти вечера, чтения за одним столом объединяют всех, живущих в этом селе, в тяжелых, порой, просто невыносимых условиях.

В романе описываются 10 лет, а все последующие события жизни главных героев кратко излагаются в эпилоге.

Для кого эта книга?

"Сахарный ребенок" - это книга для семейного чтения тихими вечерами. Отличная возможность наладить внутренний диалог в семье, рассказать детям о неприятных и страшных страницах истории страны, о которых все-таки необходимо не забывать.

К тому же это прекрасный роман, способный продемонстрировать всем современным людям, как необходимо оставаться человеком и не терять свое достоинства, даже оказываясь в самых тяжелых условиях. Тем, кому не посчастливилось попасть в жернова истории, удается сохранить веру в хороших людей, а также любовь к своей земле и своей Родине.

По сути, это вечный сюжет, основанный на новом для детской отечественной литературы материале. Это история девочки из прошлого века, которая к тому же блестяще проиллюстрирована художником Марией Пастернак. На всем протяжении своей работы она находилась в тесном контакте с автором. Поэтому ей удалось все изобразить максимально приближенно к тому, как это представляла писательница, когда создавала свое произведение.

Писательница Громова

Автор романа "Сахарный ребенок", тему которого можно определить как любовь к близким и сохранение человеческого достоинства, в обычной жизни работает главным редактором журнала "Библиотека в школе". Поэтому она отлично знает, с какими произведениями детской литературы сегодня сталкиваются ученики, какая современная детская литература появляется на прилавках магазинов и книжных полках в библиотеках.

При этом, чтобы создать такое произведение, ей потребовалась определенная смелость. Ведь тема сталинских запретов ранее практически не поднималась на страницах произведений детской литературы, негласно на нее было наложено табу.

Роман воспитания

При этом книга Громовой продолжает российскую и советскую традицию романов воспитания. Они обязательно должны присутствовать в домашней библиотеке каждого подростка. Ведь такие книги позволяют разобраться во внутренних проблемах, узнать подробности истории своей страны, пусть не самые приятные, осознать основные нравственные правила, которых следует придерживаться всю жизнь.

Раньше такими обязательными к прочтению произведениями были "Неточка Незванова" Достоевского, трилогия Льва Николаевича Толстого про взросление, романы Катаева и Осеевой. Сегодня им на смену приходят книги современных авторов. "Сахарный ребенок" один из самых удачных примеров чтения для нового современного поколения.

Прототипы главных героев

Еще одно достоинство этого романа состоит в том, что все, о чем говорится на страницах "Сахарного ребенка", не выдумка. Книга биографична. Она написана на основе воспоминаний Стеллы Нудольской. Именно она является прототипом главной героини - девочки Эли.

Как иронично отмечает автор на страницах романа, ее родители действительно были социально опасными элементами. По крайней мере, так в то время часто оценивались факты из биографии, которые были у родителей Эли. И у Стеллы мама и папа имели высшее образование, владели сразу несколькими иностранными языками, в свободное время рисовали, играли на музыкальных инструментах. У них была завидная родословная. Дедушка Эли - столбовой дворянин, который работал на Тульском оружейном заводе.

Таким образом, получается, что эта книга единственная, которая повествует о сталинских репрессиях и при этом адресована детям.

Нудольская, ставшая прототипом для этого романа, также писала собственную документальную биографию. Она получила название "Не позволяй себе бояться". Однако для детского произведения такое название, конечно, не подходило. Поэтому роман и решено было назвать "Сахарный ребенок".

Для Громовой издание этой книги было принципиальным вопросом. Она пообещала это сделать своей подруге Нудольской, которая умерла задолго до того, как это произведение увидело свет.

Знакомство Громовой с Нудольской

Громова познакомилась с Нудольской, когда они были соседями по коммунальной квартире, еще в Советском Союзе. Писательница описывает женщину, ставшую прототипом для ее будущего произведения, как одинокого, но сильного человека. Когда они познакомились, Нудольская жила одна. Муж ее умер, а сын работал вдалеке от Москвы. Несмотря на все бытовые и жизненные трудности, она находила в себе силы вести активный образ жизни. Много читала, специально ходила в клуб ветеранов, где знакомила стариков с литературными новинками. Создала группу для молодых мам, в которой обучала всех желающих шитью и вышиванию.

Громова в своих воспоминаниях описывает разговорчивую женщину с острым умом и деликатным чувством юмора. Она постоянно ей рассказывала о своей жизни в Средней Азии, работе на Чукотском полуострове, о подмосковных школах, в которых училась после войны, когда ей с мамой, наконец, разрешили вернуться из Киргизии. В своих историях Нудольская очень точно и подробно описывала характеры, ситуации, с которыми сталкивалась по жизни, и окружающий мир.

День политзаключенных

Именно от Нудольской Громова узнала, что каждый год 30 октября в Советском Союзе отмечают день политзаключенных. В то время сама эта тема была под запретом. Новая же подруга писательницы была как раз из тех, кто пострадал от политических репрессий.

Однако скоро пришли более свободные времена. Началась перестройка, и Громова с Нудольской стали обрабатывать эти воспоминания и публиковать их в виде очерков в газетах и журналах.

Вскоре с Севера вернулся ее сын. Он был неизлечимо болен и не мог работать так, как раньше. Главной целью жизни Нудольской стала забота о нем, посещение больниц и поликлиник, нужно было добывать необходимые лекарства.

Не сломалась она даже в тот момент, стал образцом стойкости и жизненной силы. И для самой Громовой, и для ее читателей. Потому что образ героини воссоздан в романе весьма реалистично.

Маленькая девочка по имени Стелла жила в прекрасной квартире с мамой и папой. Родители всегда находили время на ребёнка, играли с девочкой, пели песни, и рассказывали ей сказки. В одно солнечное утро маленькая Стелла проснулась, и увидела, что мама зашивает разорванные животы её мягким игрушкам. Оказывается, у них был обыск. Отца Стеленого осудили. Спустя годы, станет известно, что его просто оклеветали...

После всего, мать с шестилетней дочерью отправили в ссылку в Киргизию, где прошли детские годы маленькой Стеллы. Жизнь в ссылке была далеко не сахар. Об этом свидетельствуют рубцы и шрамы на теле девочки...

Она рано научилась помогать маме, так как та выполняла очень тяжёлую физическую работу. Вместе они растапливали печь, варили мамалыгу.

С трёх лет родители учили девочку разным языкам, и сейчас живя в этих местах, девочка с мамой старались изучить язык местного населения. В Киргизском посёлке девочку стали звать Эля.

Мама часто рассказывала дочке разные сказки и пела песни. Малышка быстро подружилась с другими детьми. Они играли на улице, учились кататься на лошадях. Лошадь в тех краях очень ценилась.

Однажды возле их юрты проскакал какой-то всадник. Он выкрикивал какие-то слова, и нежно смотрел на девочку. Как выяснилось позже, он кричал: "Ак бала, кант бала", что в переводе означало "белый ребёнок, сахарная девочка". С его лёгкой руки Элю так и называли. Это было в тридцатые годы.

Война закончилась. И когда Эля пошла в десятый класс, маме с дочерью разрешили поселиться рядом с Москвой. Девочка пошла в школу. Училась она блестяще, но учитывая её прошлое, ей всегда в два раза уменьшали оценки.
Эля закончила учиться в школе, и поступила в сельскохозяйственный техникум.

Учась на третьем курсе они с мамой получили документ, который говорил о том, что их оправдали, и они ни в чем не виноваты.

Отец домой не вернулся. Сухая строчка телеграммы гласила, что он умер в 40-х годах.

Рассказ учит терпению и выносливости в самых трудных ситуациях.

Картинка или рисунок Громова - Сахарный ребенок

Другие пересказы и отзывы для читательского дневника

• Краткое содержание Паустовский Золотая роза

  Эта книга состоит из нескольких рассказов. В первом рассказе главный герой Жан Шамете находится на службе в армии. По удачному стечению обстоятельств ему так и не удаётся узнать настоящей службы.

• Краткое содержание Запах хлеба Казаков

  Героиню произведения зовут Дуся. Проживает она в Столице вместе с супругом. Повествование начинается первого января. Пьяный муж отворил дверь и обнаружил телеграмму с посланием о том, что мать его жены скончалась.

• Краткое содержание Оперы Римского-Корсакова Псковитянка

  События оперы происходят в городе Псков в XVI веке. Покой местных жителей нарушила новость о скором прибытии царя Ивана Васильевича в город. Пока присутствующие девушки в саду богатого царского наместника Юрия Токмакова

• Достоевский

  Свой великий и в то же время тяжелый литературный путь писатель Достоевский начинал с переводов. Он переводил произведения Бальзака, и романы Ж. Санд. Но эти труды так и не получили публикацию.

• Краткое содержание История про Каина и Авеля

  Сегодня даже совершенно далекие от религии люди знают историю двух братьев Каина и Авеля. Оно и неудивительно - данный библейский сюжет не раз экранизировался в художественных фильмах, упоминался

Обидно и неясно, почему вторым предметом стал именно мой любимый немецкий. Читать онлайн «сахарный ребенок» В романе описываются 10 лет, а все последующие события жизни главных героев кратко излагаются в эпилоге. Для кого эта книга? «Сахарный ребенок» - это книга для семейного чтения тихими вечерами. Отличная возможность наладить внутренний диалог в семье, рассказать детям о неприятных и страшных страницах истории страны, о которых все-таки необходимо не забывать. К тому же это прекрасный роман, способный продемонстрировать всем современным людям, как необходимо оставаться человеком и не терять свое достоинства, даже оказываясь в самых тяжелых условиях. Тем, кому не посчастливилось попасть в жернова истории, удается сохранить веру в хороших людей, а также любовь к своей земле и своей Родине. По сути, это вечный сюжет, основанный на новом для детской отечественной литературы материале.

Краткое содержание сахарный ребенок ольги громовой по главам

• Краткие содержания
• Разные
• Громова — Сахарный ребенок

Маленькая девочка по имени Стелла жила в прекрасной квартире с мамой и папой. Родители всегда находили время на ребёнка, играли с девочкой, пели песни, и рассказывали ей сказки.
В одно солнечное утро маленькая Стелла проснулась, и увидела, что мама зашивает разорванные животы её мягким игрушкам. Оказывается, у них был обыск. Отца Стеленого осудили.

Спустя годы, станет известно, что его просто оклеветали… После всего, мать с шестилетней дочерью отправили в ссылку в Киргизию, где прошли детские годы маленькой Стеллы.

Краткое содержание сахарный ребенок ольги громовой

Внимание

Краткое содержание громова сахарный ребенок для читательского дневника И недавняя тройка по русскому за сочинение (учительница сказала, что я стала допускать стилистические ошибки и не раскрыла тему), и сегодняшняя уже не показались такими удивительными. Обидными - да, несправедливыми - конечно… Но в эту минуту мне стало ясно, что теперь, в последнем классе, эти тройки станут появляться неизбежно, как бы я ни старалась.

Я совсем перестала слушать урок. Я думала. Понятно, что четвёрки по русскому не избежать - тогда мне точно не дадут медаль. Можно получить медаль, даже имея две четвёрки за последний год, но не в том случае, если одна из них по русскому.
Это закон. А похоже, так и будет.

Ольга громова, «сахарный ребенок»: краткое содержание, главные герои, тема

По ее мнению, рабство — это только состояние души. Если же человек внутренне свободен, то его невозможно сделать рабом. Роман «Сахарный ребенок», краткое содержание которого есть в этой статье, был отмечен призами и наградами.
В частности, книга вошла в лонг-лист престижной литературной премии «Книгуру», получила диплом премии имени известного фантаста Крапивина. Краткое содержание романа Далее постарамся подробнее остановится на сюжете произведения, чтобы лучше понять те идеи, которые заложил автор.
Практически каждый найдет что-то свое в «Сахарном ребенке». Краткое содержание — отличное доказательство этому. В центре повествования — мать, перенесшая костный туберкулез и получившая из-за этого инвалидность, и ее 6-летняя дочь.
Из-за ареста главы семьи они оказываются просто в нечеловеческих условиях лагеря для нежелательных в советском обществе элементов.

Краткое содержание громова сахарный ребенок для читательского дневника

Инфо

Все краткие содержания за 2 минуты

• Краткие содержания
• Разные авторы
• Громова — Сахарный ребенок

Стелла – это девочка, которая была маленькой, и она жила в квартире вместе со своей мамой, также и с папой. Родители девочки всегда были просто отличными людьми, так как они, будучи занятыми, все равно умудрялись сделать деть девочки более радостным и веселым.

Когда-то девочка, будучи еще маленькой, проснулась, и увидела, как ее мама зашивает почему-то игрушки ее, которые были разорваны. На самом деле произошло то, что отца девочки просто-напросто оклеветали, но полиция все равно забрала ее отца.

Сахарный ребенок

Сегодня моя очередь. - А можно ты прямо сейчас начнёшь, чтобы знать, про что… а потом я пойду чистить зубы и умываться? - Давным-давно… - Когда и солнце было ярче, и вода мокрее? - Господи, а это ты откуда взяла? - Это Полюшка ей так сказки рассказывает, - улыбаясь, говорит мама. Полюшка - это моя няня. И она, кстати, никогда не зовёт меня Мосявкой.

Считает, что это собачья кличка, и ворчит, когда меня так зовут. Но папа её ворчания не боится. - Не отвлекайте меня. Так вот… давным-давно жила-была в Москве семья: папа, мама, няня и совсем маленькая девочка. Папу звали… папой. Маму… Папа называл её Юленька, мамины старшие сёстры - Люськой, брат - Пунечкой. -

А брат - это дядя Лапа? - Ну, например он, хотя в жизни-то его никто так не зовёт, только одна маленькая девочка. А вот девочку очень долго называли всякими разными словами, но никак не по имени… Потому что имени у неё не было.

Ольга громова — сахарный ребенок

Она быстро подружилась с другими детьми, и ее стали звать все вокруг – скорочено, Эля. Она играла на улице, каталась на лошади, а вернее училась. Но это были не такие уж частные случаи, ведь ей приходилось еще и помогать маме. А потом была война 1941 года. Когда она прошла вместе с голодом, Эля пошла все-таки в десятый класс, но оценки она получала плохие, так как, несмотря на то, что училась хорошо, все учителя помнили ее прошлое.

После окончания школы, Эля все же поступила в техникум сельскохозяйственный. А потом, их оправдали. Но отец так и не вернулся домой, потому что вскоре пришла записка, что он умер еще до войны.

Можете использовать этот текст для читательского дневника Громова — Сахарный ребенок.

Читать онлайн «сахарный ребенок»

Пока мы рассматриваем картины в тарелках, гора расползается и получается мутное море. Мы с мамой смеёмся, а няня ворчит: «Ну, собрались младенцы - баловство одно». - Ладно, Мосявка, - говорит папа, - доедаем быстро кисель и спать. - А сказка будет? - Будет тебе сказка. Сахарный ребенок, стр. 1 Не математика, не физика… Может быть, потому, что наша новая классная руководительница преподаёт немецкий и, похоже, не очень-то хорошо его знает… а значит, ей не нравятся те, кто знает лучше неё? Или просто она в нашем посёлке недавно, ещё не своя вроде бы, и потому именно ей поручено выполнить чью-то «установку»? Моя мама тоже преподаёт немецкий.

В той же школе. Но ей старшие классы не дают, только с пятого по седьмой. Мы и живём при школе - в маленькой служебной квартире.

Маме, конечно, тоже будет обидно за мой немецкий, но я точно знаю, что ни она, ни я сама спорить не станем.

One more step

Но и даже тут они не отчаиваются, всячески пытаясь поднять настроение друг другу, больше всего боясь не за себя, а за то, что могут ранить близкого человека. Созданный ими внутренний мир противостоит внешнему ужасу.

Но даже это не дает героям ожесточиться и опустить руки. Жизнь после лагеря Далее Громова в «Сахарном ребенке» описывает жизнь героев после лагеря. Правда, им не позволяют вернуться в родной город, а отправляют в далекие киргизские села. Здесь они встречают хороших и добрых людей, которые с пониманием относятся к ситуации, в которой оказались мать и дочь. Тут живут оседлые киргизы, раскулаченные украинские семьи.
Не математика, не физика… Может быть, потому, что наша новая классная руководительница преподаёт немецкий и, похоже, не очень-то хорошо его знает… а значит, ей не нравятся те, кто знает лучше неё? Или просто она в нашем посёлке недавно, ещё не своя вроде бы, и потому именно ей поручено выполнить чью-то «установку»? Моя мама тоже преподаёт немецкий. В той же школе. Но ей старшие классы не дают, только с пятого по седьмой. Мы и живём при школе - в маленькой служебной квартире. Маме, конечно, тоже будет обидно за мой немецкий, но я точно знаю, что ни она, ни я сама спорить не станем.

И объяснять ничего никому не будем. А одноклассники… ну что ж, поудивляются и привыкнут. В десятом классе у всех своих забот хватает. Потом, когда-нибудь… когда станет можно… я расскажу свою историю хотя бы самым близким друзьям.

Но это будет нескоро. Если вообще будет. А пока я могу вспоминать только молча. I.

Название: Сахарный ребенок Автор: Громова Ольга Оценка: 4.8 из 5, проголосовало читателей — 212 Жанр: детская проза Описание: Книга Ольги Громовой САХАРНЫЙ РЕБЕНОК записана ею со слов Стеллы Нудольской, чье детство пришлось на конец 30-х - начало 40-х годов в Советском союзе. Это очень личный и берущий за душу рассказ о том, как пятилетняя Эля, счастливо растущая в любящей семье, вдруг оказывается дочерью «врага народа» и попадает в страшный, непонятный ей мир: после ареста отца их вместе с матерью отправляют в лагерь в Киргизии как ЧСИР (членов семьи изменника Родины) и СОЭ (социально опасные элементы).

Но несмотря на все испытания, голод и болезни, которые им приходится пережить, Эля и ее мама не падают духом: читают стихи, поют песни, шутят, по-настоящему заботятся друг о друге.